Неподалеку от дома Зинаиды Петровны, в деревянном хиленьком домишке при церкви была устроена ночлежка для лиц без определенного места жительства. Там же днем волонтеры помогали местным монашкам раздавать бездомным бесплатные горячие обеды. Сашка часто ходила мимо, сокращая тем самым путь к супермаркету, где покупала продукты для своей подопечной, и не раз обращала внимание на то, что место пользуется большим спросом у местного сброда. Тусили здесь не только бомжи и церковные попрошайки, но и нарики с алкашами, которые хотели пожрать на халяву. Среди них были как совсем «опустившиеся», так и те, кто еще старался держать себя в форме. Но в целом картинка была весьма угнетающей, и Саша всегда старалась миновать эту часть территории как можно быстрее, не особо оглядываясь по сторонам.
Сейчас же, в буквальном смысле сбегая от возможного преследования ментами из ОВД «Хорошего», Саша вдруг остановилась у этого злополучного места, вызывающего обычно лишь отвращение. Во-первых, она хотела отдышаться, а во-вторых... возле церковной ограды, поодаль от других кучковавшихся попрошаек, стояла девушка с протянутой рукой. Сложно было так сразу определить, бомжичка она или просто любительница «залить за воротник» без гроша в кармане, но на вид она была явно совершеннолетней девицей без определенного места работы или учебы. Будь это не так, она бы здесь не попрошайничала.
Мысли в голове Саши вдруг потяжелели, замедлились, а потом, словно выбитый чьей-то ногой камушек, покатились неудержимо вниз, по крутому склону, все ближе и ближе к обрыву в бездну.
Раз она совершеннолетняя, следовательно, документы у нее есть. Если она не работает и не учится, то они ей ни к чему. Значит... эти заветные бумажки у нее можно купить, нужны только деньги, много денег. С этим была засада, Саша это понимала. Того, что оставалось от пенсии Зинаиды Петровны после походов в магазин и аптеку, явно не хватит.
Как завороженная, Саша медленно приблизилась к попрошайке, не отрывая от той глаз. В ногах у девушки, рядом с миской для сбора милостыни, прислоненная к двум сложенным друг на друга кирпичам, стояла картонка, на которой черным маркером было написано что-то про пожар и что девушке теперь негде жить.
Ну да, все верно, пожар и ей теперь негде жить, машинально отметила про себя Сашка.
— Все документы есть, могу показать, — неожиданно сказала девушка, подняв на нее глаза, и стала разворачивать перед Сашкой какие-то листы в формате А4, обернутые в файл. Среди них на миг мелькнула и красная книжица.
— Как тебя зовут? — поинтересовалась Сашка.
— Варя.
— Варя, здесь рядом кафе есть. Я тебя приглашаю нормально пообедать.
— Меня туда не пустят.
— Там есть летняя веранда, пустят. Только документы здесь не бросай, с собой возьми, — добавила после того, как та, подумав несколько секунд, сделала шаг в ее сторону.
Варя бросила настороженный взгляд на Сашу, видимо, не привыкнув получать знаки внимания и сочувствия, но обещанный «нормальный» обед манил. Саша сделала приглашающий жест рукой, указывая направление, в котором лежало кафе, и пошла следом, стараясь держаться позади Вари, попутно высматривая, когда же подвернется «удобное» место.
— Нам сюда, — бросила она, наконец увидев между домами узкий проход. И кто придумал строить торговый центр так близко к жилому дому? Два здания стояли почти впритык, и там могли пройти только дети или стройные, худощавые взрослые. — Так быстрее, — объяснила она ничего не подозревающей девушке.
Варя послушно нырнула в скрытый тенью проход, Саша шагнула следом. Пальцы привычным жестом сжали рукоятку ножа в кармане. Один взмах и все будет кончено, главное, не промахнуться. Девочка не заслужила мучений...
Глава 4
Не зря народная мудрость гласит, что бог любит пьяных, малых да блаженных. Любит и бережет. Вот и ее уберег, и эту несчастную девочку. Иначе не скажешь. Ведь она была пьяна. Отравлена не дурманом алкоголя, а страхом. На короткий миг животный страх преследования ментами затуманил разум, и она едва не взяла грех на душу, едва не лишила жизни невинное существо. Но бог уберег.