Николасу Маршу было около одиннадцати лет. Он был симпатичным, живым ребенком с веселым нравом и располагал к себе всякого, кто знакомился с ним. Слуги обожали его, равно как и отец, братья и сестры.
– Я уже и не удивляюсь, когда слышу, что Стаббс вел себя плохо, – сказала Пандора, глядя на собаку, пристроившуюся у ног брата. Пес уставился на Пандору, смешно виляя куцым хвостиком. – И что же ты, негодник, натворил на этот раз?
– Он просто очень громко лаял на одного чопорного господина. А потом так рванулся прочь, что я потерял поводок. Воспользовавшись этим, он носился по парку и гонял белок. И даже не подумал прибежать, когда я приказал ему вернуться.
– Скверная собака, Мистер Стаббс, – сказала Пандора, грозя пальцем псу. Тот лишь уселся, склонив голову набок. – Ты должен больше учить его, Никки. Он слишком непослушный.
– Я знаю, Пэн, но дрессировка собак – вещь очень непростая. Особенно таких, как Мистер Стаббс.
Он рассматривал платье в руках сестры.
– Ты почти закончила платье для Лиззи? Пандора кивнула.
– Да, почти, но я должна немного передохнуть. Я слишком устала. Пойдем-ка к папе. Попросим его, чтобы он наказал Стаббса. Возможно, это поможет.
Николас торжествующе ухмыльнулся, пока Пандора, встав со стула, бережно раскладывала платье Лиззи на кровати.
– Вы еще пожалеете, что не слушались меня, Мистер Стаббс.
Пес взвился вверх, яростно вертя куцым хвостиком. Пандора засмеялась и вместе с братом побежала за хитрым пройдохой прочь из комнаты.
Глава 2
Резиденция сэра Хэмфри Мэтланда находилась в одном из новых фешенебельных городских домов, фасады которых выходили на площадь Веллингтона. Интерьер ее был мрачен и неприветлив. Большая часть мебели, которой был уставлен дом, выглядела обветшавшей и разной по стилю, так как была собрана из двух других домов сэра Хэмфри.
Сэр Хэмфри нечасто принимал гостей в своем лондонском доме, но те, кто все же посещали его, неизменно удивлялись скромности обстановки столь состоятельного баронета. Но не только скупость была причиной нежелания сэра Хэмфри оформить свой дом со вкусом. Он был джентльменом, сильно привязанным к своим старым вещам. Сэр Хэмфри скептически относился к тому, что было произведено в этом веке, полагая, что качество и мастерство отделки в последнее время стали значительно хуже.
Два джентльмена подошли к дому баронета. Старшим из них был Джордж Вентворт, один из самых известных ювелиров Лондона. Оглядев холл, Вентворт неодобрительно прищурился. Будучи человеком с тонким художественным вкусом, Вентворт без восторга оглядел дешевый гипсовый бюст римского императора, который величественно возвышался на пьедестале и, видимо, должен был приветствовать гостей. Под стать императору был и изрядно потрепанный восточный коврик у его подножия.
– Пожалуйста, подождите здесь, сэр, – сказал дворецкий. – Я доложу хозяину о вас.
Когда дворецкий удалился, Вентворт обратился к своему молодому спутнику:
– Будьте осторожны с этим кейсом, Джессеп.
– Да, сэр, – ответил молодой человек, крепче прижимая к себе ящичек для драгоценностей. – Не волнуйтесь, при мне он будет в полной сохранности.
– Надеюсь, драгоценность придется по вкусу пожилому джентльмену.
– Конечно, сэр! – воскликнул Джессеп. – Разве может быть иначе?
Вентворту понравился энтузиазм молодого человека. Но прежде чем он успел еще что-нибудь сказать, дворецкий вернулся и пригласил их в гостиную, где сам сэр Хэмфри Мэтланд встретил их, восседая на потертой софе. Семидесятилетний баронет выглядел плотным и круглолицым. Он был одет в полосатый бархатный жакет, желтый жилет и бриджи до колен – все это он неизменно надевал уже в течение месяца.
– Добрый день, Вентворт.
– Добрый день, сэр. Позвольте представить вам мистера Джессепа.
Сэр Хэмфри без всякого интереса оглядел молодого человека.
– Присаживайтесь, джентльмены.
– Благодарим вас, сэр.
Вентворт и его спутник уселись на стулья напротив баронета.
– Я принес ожерелье, сэр.
– Да-да. Я хотел бы взглянуть на него.
– Джессеп, ожерелье.
Поднявшись со стула, молодой человек открыл кейс.
– Вот оно, сэр, – сказал он, показывая ожерелье пожилому джентльмену.
– Прекрасно! Оно действительно необыкновенно прекрасно!
Глаза сэра Хэмфри засияли от удовольствия, когда он принял открытый футляр из рук Джессепа. На черном бархате лежало изумрудное ожерелье невероятной красоты.
– Я никогда не видел ничего столь изысканного.
Вентворт был удовлетворен. Он очень гордился своим творением, которое сейчас сияло в руках баронета, так как сам лично контролировал весь процесс его создания, от первоначального замысла до окончательной отделки.
– Вам нравится, сэр?
– Да, конечно. Боже, нужно быть идиотом, чтобы не оценить такое! Вы отлично справились с работой, сэр. Клянусь вам! – Баронет вдруг изменился в лице.
– С вами все в порядке, сэр? – спросил Вентворт.
Ничего-ничего, – ответил пожилой джентльмен. – Это просто несварение желудка. Я не очень хорошо чувствую себя в последнее время. – Он закрыл футляр. – Теперь для меня важно, чтобы известная вам леди получила это как можно быстрее. Я так мечтал подарить ей это. Она будет очень удивлена. Проклятые боли, – проговорил он.
– Может, пригласить врача? – встревожено спросил Вентворт, замечая, что лицо баронета болезненно покраснело.
– А, эти лекаришки! Я не желаю иметь дело с шарлатанами. Мне просто нужно отдохнуть. Но я хотел бы попросить вас об одной услуге, Вентворт.
– Буду рад сделать что-нибудь для вас, сэр.
– Вы должны доставить это ожерелье одной леди. Мне было бы приятнее преподнести его лично, но я плохо себя чувствую. А я хочу, чтобы она получила его поскорее. Пожалуйста, сделайте это для меня! Она должна иметь это украшение прямо сейчас. Я напишу записку.
– Хорошо, сэр. Мне будет приятно доставить ожерелье леди.
С трудом поднявшись, сэр Хэмфри отдал футляр обратно Джессепу.
– Ходжес! Ходжес! – позвал он. Дворецкий немедленно появился в гостиной. – Бумагу и ручку.
Слуга поспешно кивнул. Сэр Хэмфри быстро нацарапал коротенькую записку. Промокнув, запечатал ее и взялся за ручку, чтобы надписать адрес. Но, задумавшись на мгновение, решил не делать этого.
– А, к черту, – пробормотал он. – Тоже член королевской семьи…
– Прошу прощения, сэр? – спросил Вентворт.
– Да нет, ничего, – сказал сэр Хэмфри, усиленно пытаясь припомнить название улицы.
– Кларенс Плейс, – наконец сказал он. – Дом номер шестнадцать по Кларенс Плейс.
Он написал адрес и подал записку Вентворту.
– Это номер шестнадцатый по Кларенс Плейс. Вы должны отдать это Мисс М. Непременно в собственные руки.
– Мисс М.? – удивленно переспросил Вентворт.
– Да. Я не вправе открыто назвать ее имя.
– Мисс М. – и все, сэр.
– Конечно, сэр, – ответил Вентворт с понимающей улыбкой. Он считал себя человеком широких взглядов.
– Надеюсь, на вас можно положиться?
– Безусловно, сэр. Мы немедленно доставим ожерелье по адресу. – Он отвесил поклон и направился к двери.
– Скажете лишь, что это от «ее Ланселота», не упоминая моего имени.
– Понимаю, сэр, – сказал Вентворт, не проявляя никаких эмоций, хотя его немало позабавила мысль о престарелом Ланселоте.
– И передайте, что я увижусь с ней завтра.
– Хорошо, сэр.
Раскланявшись с баронетом, он со своим молодым спутником направился к выходу.
– Вентворт?
– Да, сэр.
– Я должен взять с вас слово, что вы никому не скажете, куда доставили ожерелье. Репутация леди превыше всего.
– Вы можете быть уверены во мне, сэр.
– Слово джентльмена?
– Да, даю вам слово.
– А молодой человек? – Баронет обратил свой взор к Джессепу.
– Я тоже даю вам слово, сэр, – сказал тот.
– Хорошо. Тогда все. Да, я очень благодарен вам.
Вентворт и его спутник удалились из гостиной и вышли на улицу.