– Пока что-то никаких привидений не видно, – оглядываясь, сказал Самоделкин и вслед за художником спустился на землю.
– Это потому, что сейчас день, – сказал Семён Семёнович. – А как написано в книгах, вся нечисть, как правило, вылезает по ночам.
– Куда же мы пойдём? – поинтересовался Карандаш.
– Будем искать пленников, – пожал плечами профессор Пыхтелкин.
– Как же мы их найдём, если даже не знаем, где они находятся? – спросил Самоделкин.
– В письме, которое нам принесли, сказано, что их держат в сыром подземелье, – размышлял вслух Семён Семёнович. – А если есть подземелье, значит, есть и замок. Вот его-то мы и будем искать.
– Я предлагаю идти вперёд, пока что-нибудь не найдём, – сказал Карандаш.
– Что, например? – спросил Самоделкин.
– Какие-нибудь следы наших разбойников, – пояснил волшебный художник. – Когда они ходили по острову, то наверняка оставили следы. А по этим следам мы отыщем и самих пленников.
– Верно! – согласился Самоделкин. – Пойдёмте скорее вперёд, может быть, что-нибудь да отыщем.
И железный человечек, раздвигая руками свисающие с деревьев лианы, первым начал пробираться вглубь острова. Профессор и Карандаш двинулись за ним.
Вскоре впереди показалось что-то необычное. Путешественники на всякий случай остановились, чтобы получше рассмотреть это «что-то».
– Избушка какая-то, – тихо пробормотал Самоделкин.
– На курьих ножках, – добавил Карандаш и засмеялся: – Прямо как в сказке про Бабу-ягу!
– Ох, не к добру это, – негромко произнёс профессор Пыхтелкин.
– Подумаешь, избушка, – подходя чуть ближе, смело сказал волшебный художник Карандаш. – Мы её не испугаемся. Я даже знаю, что нужно ей сказать!
И, не дожидаясь, пока Самоделкин начнёт его останавливать, громко произнёс:
– Избушка, избушка, повернись к лесу задом, ко мне передом!
Однако избушка его не послушалась, а осталась стоять так же, как и стояла.
– Ну пожалуйста, – вежливо добавил волшебный художник.
И произошло чудо: избушка заскрипела, закряхтела и, словно проснувшись от вековой спячки, медленно повернулась к друзьям передом.
Географ от удивления так и сел.
– Как в сказке! – ахнул он.
– Это кто же мне опять спать не даёт? – проворчал внутри избушки старческий голос. – Вот сейчас как стукну метлой по спине!
Дверь открылась.
– Это же Баба-яга! – прячась за Самоделкина, прошептал Карандаш.
– А вы кто такие? – Баба-яга удивлённо вытаращилась на путешественников. – Да неужто вы все трое – Иванушки-дурачки?
– Мы никакие не Иванушки! – позвякивая пружинками, храбро ответил Самоделкин.
– И не дурачки! – добавил из-за его спины Карандаш.
– А кто же тогда? – ещё больше удивилась старуха. – На Иванов-царевичей вы и подавно не похожи. Вы зачем по нашему лесу шастаете?
– Мы путешественники, – сообщил Самоделкин. – Вы тут в лесу, случайно, двух подозрительных разбойников не встречали? Один такой худой, с длинным носом, а второй, наоборот, толстый, с рыжей бородой и в тельняшке.
– Нет, не встречала, но если увижу, то обязательно вам скажу, – зевнув, пообещала Баба-яга и неожиданно ласково проворковала: – Заходите в дом, гости дорогие, я вас чаем с малиновым вареньем угощу.
– Заходить к ней в дом опасно! Вы что, забыли, на каком острове мы находимся? – зашептал друзьям Самоделкин. – Зажарит вас на сковородке под сметаной, тогда узнаете, где раки зимуют.
– Всё равно нам нужно где-то ночевать, – сказал профессор Пыхтелкин. – А оставаться ночью в лесу, тем более на этом острове, ещё опаснее. Идём в дом, – решительно сказал учёный и тихо добавил на ухо Самоделкину: – Здесь что-то не так, это какая-то ненастоящая Баба-яга. Нужно за ней понаблюдать.
Вскоре друзья сидели за столом и пили ароматный чай с бубликами и вареньем.
– А вы самая настоящая Баба-яга? – спросил Карандаш старушку. – Та самая, из сказок?
– Она самая, касатик, она самая, только я добрая Баба-яга. Хотя иногда, конечно, я становлюсь злой, – нахмурившись, предупредила Баба-яга.
– Как это «иногда»? Не понимаю! Люди или добрые, или недобрые! – решительно заявил волшебный художник.
– Я сама ничего не понимаю, касатики мои, – ответила Баба-яга. – На меня порой вдруг напасть какая-то находит: я начинаю чихать и сразу становлюсь злой и всякие пакости делаю… А-апчхи!
– Будьте здоровы, бабушка! – дожёвывая бублик, пожелал Самоделкин.
– Кушайте, касатики мои, кушайте, – приговаривала Баба-яга. – А вот у меня ещё есть грибочки маринованные, вкусненькие, свеженькие, кушайте на здоровье, не болейте!