Его уполномоченные — интенданты — не только представляли собой мощный инструмент осуществления предписываемых из центра административных и финансовых мер, но также значительно увеличивали быстроту и эффективность политической или военной реакции на угрозу смуты или финансовую необходимость. Такие вопросы, как поддержание дорог в хорошем состоянии, при Ришелье также были изъяты из ведения региональных органов сбора налогов — généralités — и переданы непосредственно чиновникам центрального аппарата королевства. Результатом стало улучшение дорожной сети, обеспечивавшей перевозку товаров, а с 1630 г. — и государственных почтовых и дилижансных служб, с регулируемыми тарифами и твердыми расписаниями.
Шестилетнего мирного периода не получилось, и стратегическое планирование Ришелье снова и снова подвергалось досадному давлению обстоятельств, неотложные нужды отодвигали практическое воплощение грандиозных замыслов. У него не было реальной возможности предложить широкомасштабные внутриполитические реформы, которые он замыслил. В их число входили создание четырех не зависящих друг от друга советов в помощь королю, распространение по всей территории Франции тех декретов Тридентского собора, которые не нарушали галликанских привилегий, запрещение перепродажи должностей и строгое наказание атеистов за нанесение гражданам оскорбления «богохульством». Ришелье, как и его предшественникам, приходилось прибегать к займам у финансистов. Тем не менее был издан ряд королевских эдиктов, касавшихся управления финансами, и в довершение всего в январе 1629 г. — «кодекс Мишо» (Code Michaud), черновую работу над которым в основном проделал Мишель де Марийак. Кодекс устанавливал более строгие условия для откупщиков, объявлял недействительными претензии на освобождение от налогообложения, основанные на купленных дворянских титулах, заметно усиливал финансовую отчетность и вводил более строгую проверку общественных трат.
Легко может сложиться обманчивое впечатление от медленного карьерного продвижения Ришелье с 1624 по 1626 г., когда он прибирал к своим рукам бразды правления, централизовывал власть, завоевывал доверие короля, от имени которого всегда действовал добросовестно и старательно, и благодаря созданию военно-морских сил и развитию торговли добился одобрения своей политики Собранием нотаблей. Может показаться, что первые два года Ришелье в качестве главного министра прошли если не в плавном осуществлении хорошо продуманной всеобъемлющей стратегии, то по меньшей мере в избегании главных ловушек, в которые, несомненно, попались бы менее основательные, менее информированные и менее хитроумные французские министры. На самом деле, радикальные реформы, которые рисовались искушенному политическому воображению Ришелье, ясность и четкость его взглядов, энергия, с которой он проводил их в жизнь, а также его отказ поддаваться давлению группировок и политических теорий, которые могли бы привести Францию к катастрофе, — все это вместе также чревато было серьезными опасностями. Кроме того, имела место и длинная череда политических ошибок — при устройстве английского брака, в Вальтеллине, в отношениях с гугенотами внутри Франции, а также с Испанией, Англией, папой и Соединенными провинциями.
25 апреля 1626 г. брат короля Гастон, герцог Анжуйский, достиг восемнадцатилетнего возраста. Он был любимцем матери, буйным, безалаберным и беспутным юношей, но имел большие амбиции и, как и его мать, занимал место в Королевском совете. Он также был предполагаемым наследником престола и достаточно взрослым, для того чтобы жениться. Казалось все более вероятным, что он сам может стать королем Франции. В этом же году Анне Австрийской исполнилось двадцать пять. Ее супружеские отношения с королем, какими бы ни были они раньше, после выкидыша 1622 г. практически прекратились. В начале 1626 г. надежды на мужского наследника по прямой линии казались весьма слабыми, и, соответственно, вопрос женитьбы Гастона приобретал политическую важность.