Постепенно мой профессиональный уровень рос, весной 1981 г. я успешно защитил кандидатскую диссертацию. На защите в Московском авиационном институте профессор мирового уровня Г.Н.Абрамович, заведующий кафедрой, который десять лет назад давал мне рекомендацию в очную аспирантуру, возглавлял ученый совет. После доклада и моих ответов на вопросы комиссии председатель встал и сказал «Мы прослушали очень интересную работу, сейчас такие редко встречаются. Поэтому я буду голосовать «За» и призываю членов ученого совета последовать моему примеру!» Мне пришлось побывать на десятках защит кандидатских и докторских диссертаций, такую речь председателя я нигде не встречал.
В ходе административных реформ наше предприятие временно объединили с Омским КБ, бывшим конкурентом по теме Р95. Для совместной работы был предложен проект двигателя ТВ-О-100 для вертолета Ка-26, золотого медалиста Брюссельской всемирной выставки 1958 г. Вариант вертолета с этим двигателем должен был иметь индекс Ка-126. Руководить работой по двигателю начальство поставило триумвират молодых перспективных сотрудников из базовых отделов, в том числе меня. Здесь мы решали две крупные задачи. Во-первых, компрессор двигателя в связи с его малым размером должен был включать на выходе высоконапорную центробежную ступень (ЦБС), такими мы ранее не занимались. Во-вторых, вертолетный двигатель был предназначен для работы в запыленной атмосфере вблизи земли, включая зону пустынь (время афганских событий) и ему нужна была пылезащита. Используемые на то время пылезащитные устройства (ПЗУ) на входе вертолетного двигателя были недостаточно эффективны.
Мы посетили несколько раз коллег в городе – миллионнике Омске. Жили на берегу реки Иртыш. В морозную зиму 1982-1983 г удивило, что на улицах «на вынос» торговали почему-то семечками и шампанским. Прибыв впервые в гостиницу, развели спирт в чайнике и поставили в ванной под струю холодной воды для остывания. Один из коллег привел горничную, показал ей картинку в ванной и попросил предоставить москвичам кипятильник, «…сами видите, как чайник греть приходится!»
Макет двигателя ТВ-О-100, вверху встроенное ПЗУ.
Коллеги из Омского КБ не испытывали к нашей организации дружеских чувств и обещали, что отдадут на изготовление всю присланную документацию как есть, предлагать улучшения не будут. Через несколько месяцев нашу троицу срочно вызвали к Генеральному. Директор зачитал нам факс из Омска. «Изготовили двигатель по Вашим чертежам, собрали, запустили на стенде, получили заявленные параметры. Срочно присылайте комиссию разбираться, что мы сделали неправильно, потому что так не бывает»! ПЗУ тоже испытали всесторонне, работало нормально. Первый полет вертолет Ка-126 совершил в 1988 г., двигатель был сертифицирован к серийному выпуску в 1989 г. К этому моменту в целях безопасности эксплуатации вертолетов запретили использовать однодвигательную схему и тему закрыли. Новый двухдвигательный вариант вертолета Ка-226 пока летает на импортных двигателях (с 1989 г. прошло всего 30 лет, у коллег руки не дошли).
Подробности см. ссылку *5, стр.239 в конце книги.
Интересная спецтема пришла на предприятие в середине 70-х годов в виде поручения руководства разработать устройство для нас нетипичное, а именно газодинамический лазер (ГДЛ) непрерывного действия на продуктах сгорания авиационного топлива выходной мощностью 1 МВт. Предполагалось, что он будет устанавливаться на самолете и шинковать противника на дольки как в романе А.Толстого «Гиперболоид инженера Гарина». Через некоторое время после того как мы начали разработку неожиданно исчезли публикации в открытой зарубежной печати, как это когда-то случилось с атомной отраслью. У нас также тему засекретили как относящуюся к программе противодействия так называемым «Звездным войнам» президента США Рейгана.
Схема ГДЛ (слева решетка сверхзвуковых сопел)
Читая сегодня о возбуждении новой волны интереса к мощным боевым лазерам, я скептически улыбаюсь. В ходе гонки «Звездных войн» обе (!) конкурирующие стороны упустили из виду сразу две физические преграды. Во-первых, световой луч лазера всегда расширяется из-за дифракции. Конус в 7 угловых секунд приводит к тому, что на реальных километровых дистанциях конфликта площадь светового пятна сильно размывается. Удельная плотность луча на квадратный сантиметр не позволяет резать объект, а всего лишь слегка его подогреть. При этом эффект расходимости луча не зависит от окружающей среды, хотя некоторые горячие головы пытались уверить руководство, что при выводе лазера в верхние слои атмосферы или на космическую орбиту эффект пропадет. Во-вторых, как отметил еще Г.Слюсарев в книге «О возможном и невозможном в оптике», 1957 г., при увеличении диаметра, мощности светового пучка его качество, т.е. «дальнобойность» лазера, снижается по экспоненциальному закону из-за оптических неоднородностей по площади луча. Хотели резать противника на дольки без упреждения на движение цели, а выяснилось, что цель надо поймать, подогреть в луче «до готовности» и др. Поэтому сегодня спектр применения боевых лазеров относится к целеуказанию, «подсветке» целей или в качестве сигнализатора для приведения в действие дистанционных устройств. На эту тему есть много открытых публикаций в Интернете (например, D.Titterton, Military laser technology and systems, Artech House, 2015, 675 p., или «Химера лазерных миражей», 2014, https://topwar.ru/ 38405 himeralazernyhmirazhey.html).