«Скрутило мужика, — подумал Черепанов. — Давно я его таким не видел… Побитым».
— Дверями хлопать — это в твоем духе. — Он сел рядом с Гусевым на диван. — Дядька меня в курс ввел, как они тебя ласково ублажали.
— Запрезирал, наверное?
— Сочувствовал. Он человек добрый. А я — злой! Я — высококвалифицированный ходок по закоулкам человеческой души. Поэтому слушай меня внимательно. Ты хочешь быть в этой ситуации выигравшей стороной. Так я понимаю? Но ты берешься за это не с того конца. Надо уметь считать.
— Павел Петрович уже посчитал.
— Я не о том. Деньги, прибыль — какая проза! — Черепанов усмехнулся. — Надо вычислить идею. С момента ее зарождения до того, как она станет свершившимся фактом. Как работает компьютер? Очень просто. Щелкает костяшками, отбирает варианты. Я наш вариант тоже просчитал. Ответ однозначный — надо отказаться. Заявить об этом во всеуслышание! Обязательно. И мы — на коне! Непосвященный человек скажет, что это парадокс, человек же, умеющий считать варианты, скажет, что это тонко и изящно продуманная партия. Согласен?
— Я не очень понял, но ты прав. Мы откажемся. Дело, правда, от этого не выиграет, завтра же найдут другую кандидатуру, я даже знаю кого. А мы будем чисты. Вернее, ты будешь чист, а я смиренно покаюсь, что пошел на поводу у самого себя… Не впервой, опыт, слава богу, есть.
— А ведь когда-то ты не постеснялся выгнать из цеха начальника объединения, — сказал Черепанов.
— Не начальника, а его шофера.
— Это еще более смелый поступок.
— Я был молодой и глупый, — печально сказал Гусев. — Теперь я стал старше, и стал… совсем дураком! Все, Сергей, считай, что разговор закончен.
— Куда торопиться-то? Ужинать будем, или голодным выставите за строптивость характера?
— Судя по тому, как Наталья стучит тарелками, будем. — Он побарабанил пальцами по столу. — Завтра с утра пойду себе место на участке застолблю, если, конечно, меня туда пустят.
— Когда я буду директором, у тебя будет персональный участок, обещаю… Теперь вот что. Завтра, прежде чем идти в цех, скажи Балакиреву, что Черепанов согласен и даже накидал тезисы, так сказать, обращения к общественности. Самому мне не с руки, я еще на бюллетене.
— Пошел ты к черту со своими шуточками, — устало сказал Гусев.
— А вот это не по-мужски. Я не шучу, Володя. Просто ты меня убедил. Я все учел, кроме того, что человека они действительно и без меня найдут. А уж этого я позволить не могу! Раз необходимо возглавить — мы возглавим. Пусть только не обижаются… Так что не забудь зайти к Балакиреву.
— Ну-ну… Быстро ты, однако! — в тоне Гусева прозвучало не пойми что: то ли удивление, то ли осуждение. — Дай сигарету!
— Ты же бросил.
— Мало ли… Последнюю! Душа просит. — Он затянулся, расслабившись откинулся в кресле. — А ведь я тебя не за этим вызвал, чтоб мне провалиться! Балакирев вполне мог подождать, да он и ждет, он ведь не знает, что ты приехал… Помоги мне с моделью! Один я не сумею. Просто не уложусь во время.
— Коляску будем строить? А что, давай! Это не кассетный держатель, но тоже… кое-что. Может быть, даже трамплин.
— Чего? — не понял Гусев.
— Метафора такая. Иносказание. — Он потянулся. — Есть хочется… Так ты, говоришь, шофера турнул? А я слышал — самого начальника. На авторемонтном до сих пор этот случай как легенду рассказывают…
14
Десять лет назад молодой специалист Владимир Гусев установил рекорд, который, если бы подобные достижения фиксировались, остался бы непревзойденным и по сей день. Он проработал в должности заместителя начальника цеха ровно восемь часов. Утром приказ был подписан директором, а под конец смены его с этой должности уволил начальник производственного объединения.
Сняли его за вопиющее самоуправство и хамское поведение, хотя последняя формулировка в приказе не значилась.
Сняли и собирались привлечь к строгой партийной ответственности. Но не успели. Гусев к этому времени уже сидел в самолете и, зажав в кулаке леденцы, которые ему дала стюардесса, думал: с чего начать? Пойти прямо в приемную Президиума Верховного Совета, к Генеральному прокурору или, может, сначала все-таки в министерство. Знающие люди утверждали, что чем выше, тем легче попасть на прием. Так это или не так, он не знал, но знал, что пока начальника объединения не выгонят с работы, он из Москвы не уедет.