— Вот о чем вы мечтаете, сударыня! Но у него прекрасный пост делопроизводителя центра…
— Во-первых, это очень непостоянное место, — поспешила перебить его Домантене. — К тому же и оклад… не думаете ли вы, что хорошая государственная служба была бы куда лучше?
— Пожалуй…
Мурза взял со стола коробку и снова предложил ей сигарету.
— Хотите сделать меня современной? Ну что ж!
Взяла, прикурила. Держала сигарету неумело, двумя пальцами и как-то очень уж по-женски; казалось, дым лишь едва доходит до ее необыкновенно белых зубов. Сдерживаемая страсть проглядывала сквозь черты ее нежного лица, и от этого Зина казалась еще красивее.
Глядя на нее, Мурза подумал: «Каким счастьем было бы целовать это лицо!» Словно прочитав его мысли, она внимательно посмотрела в его зеленоватые глаза и как бы невзначай спросила:
— Вы, кажется, добрые друзья с моим мужем?
— О да… Викторас мой друг, — ответил Мурза, занятый другими мыслями.
— В будущем эта дружба могла бы стать еще крепче…
— Конечно, сударыня, конечно! — радостно поддержал он, сразу уловив намек, скрывавшийся за ее словами.
Тоненьким пальцем она стряхнула с сигареты пепел и, все так же многозначительно поглядывая на собеседника, тихонько, но уже гораздо смелее, чем вначале, произнесла:
— Что вы скажете… если я попрошу для Виктораса кресло директора департамента?
Мурза понимал, что возражать бесполезно, потому что перед ним сидел не какой-нибудь профессор или прожженный политик… И кроме того, ему было известно, что Домантасу доверяют и другие руководители партии. Поэтому Алексас решил, что хлопоты по поводу представления директорского поста его «молодому другу» не будут столь уж обременительны.
— Хорошо, — согласился он, — назначим Виктораса директором.
— Благодарю вас. — И Зина протянула Мурзе руку.
Возвращаясь домой, Домантас все время молчал, лишь у самого подъезда спросил:
— Не слишком ли много ты танцевала с этим Мурзой?
— Танцевала да о тебе толковала! — ответила она весело. Даже угрюмое молчание мужа не испортило ее настроения.
— А я тут при чем?
— Мы говорили, что ты очень серьезный… годишься в директоры департамента.
Но Домантас не слушал ее. Он сосредоточенно искал по карманам ключ.
Спустя несколько дней после бала Мурза как-то вышел из Народного дома, поправил дорогой шалевый воротник из меха выдры, красиво лежавший на плечах и груди, приосанился, сжал в ладони набалдашник тросточки и, сказав себе: «Превосходный вечерок… не грех прогуляться!» — зашагал по тротуару, элегантно помахивая тростью, четко, как офицер на параде, постукивая каблуками. Белые гамаши поблескивали в свете уличных фонарей и магазинных витрин.
Спокойно, тихо и морозно. Над крышами в темном просторе мелькают крохотные звезды. Изредка на перекрестках ударит в лицо ледяная струйка ветра, швырнет принесенную откуда-то пригоршню снега. Мурза тряхнет головой и, улыбаясь, марширует еще веселее.
Сегодняшняя его лекция имела необыкновенный успех. А как же иначе?! Для любой политической крысы немало значат сама тема лекции и даже просто его имя. Ведь он не рядовой заднескамеечник, он достаточно популярен и в сейме, и в стране. Кто этого не знает! И оратор он прекрасный… А тема лекции и вовсе благодарная: «„Заслуги“ крикунов и „грехи“ трудящихся». Есть о чем порассуждать!
Он не жалел ни голоса, ни хлестких фраз, ни самых резких обвинений в адрес политических противников и справа, и слева. Публика устроила овацию, кричала «ура», «да здравствует», «долой оппозиционеров».
Да, следует признать, что он совершенно незаменимый человек для своей партии. Хотя кое-кто и пытается упрекнуть, мол, чересчур усердно охотится Мурза за всяческими концессиями, скупает материалы и вообще занимается разным бизнесом в ущерб интересам государства… Однако он приносит партии больше пользы, чем любой другой политик. Руководители партии в практической деятельности змеиной хитростью и мудростью не отличаются. А вот он, Мурза, не признает прекраснодушия. Каждая идея должна иметь практическую цель — это один из его главных принципов. Им он и руководствуется! И в жизни государства всегда стремится выдвинуть нужды партии на первый план. Никто другой не умеет столь ловко вплетать интересы кадемов в законопроекты и так направлять экономические реформы и всю экономическую политику, что если и не сегодня, то позже это принесет им несомненную выгоду.