Много лет спустя, приходится констатировать, что запрет на передачу для лодок бригады всего того, что выходило за рамки обычной информации, исходил из личных указаний Главкома ВМФ С. Г. Горшкова офицерам Главного штаба ВМФ. Это были не зафиксированные документально, а устные указания главкома ВМФ офицерам штаба на том основании, что увеличение объёма передач на наши лодки могло бы стать козырем для аналитиков ВМС США в получении интересующих их сведений и раскрытию наших замыслов по операции «Кама». См., напр., Хухтхаузен П. [5, с. 234–237].
Главнокомандующий ВМФ, адмирал флота С. Г. Горшков всё же работу командиров подводных лодок нашей бригады оценил положительно. Так на бланках донесения комиссии, которая давала заключение о нашей работе в боевой походе, он написал резолюцию:
«… командиру в этой обстановке было виднее, как ему действовать. Командиров подводных лодок не наказывать».
Удостоверяю точность записи резолюции, мне её показали. Уж, наш главком СГ (так главкома с любовью называли на флоте) знал, что после вынужденного всплытия и зарядки аккумуляторной батареи, подводным лодкам удалось оторваться от преследования противолодочными силами, и до последнего дня Карибского кризиса они продолжали скрытно таить угрозу для флота вероятного противника. Действительно, наказывать нас за несуществующие прегрешения не стали, но и особенного продвижения по службе не было. Хотя, может быть, это не совсем точно. Наши командиры подводных лодок впоследствии командовали на Северном Флоте атомоходами, честно служили Отечеству. А это – своеобразное продвижение по службе. Кроме того, можно привести другие примеры профессионального роста офицеров бывшей 69-й обпл. Так штурман нашей лодки Владлен Васильевич Наумов впоследствии, командуя подводным ракетоносцем стратегического назначения, получил звание «контр-адмирал», во время службы в должности заместителя начальника ВВМУПП им. Ленинского Комсомола заочно окончил Военно-морскую академию им. Гречко, а затем в течение пяти лет руководил испытанием новых кораблей в качестве председателя Комиссии Государственной приёмки. Начальник штаба 69-й обпл СФ капитан 2 ранга В. А. Архипов в конце своей службы был назначен начальником Бакинского ВВМУ, ему было присвоено звание «вице-адмирал».
Некоторое время спустя нас, командиров подводных лодок вместе с начальником штаба бригады капитаном 2 ранга В. А. Архиповым вызвали в Москву на коллегию Министерства Обороны СССР, которую проводил тогда первый заместитель Министра Обороны СССР маршал Гречко. В перерыве ко мне подошел маршал Баграмян и посоветовал подробнее осветить вопросы связи. Я выступал последним и, по совету Баграмяна, рассказал о проблемах связи, о необходимости всплытия лодки для зарядки аккумуляторной батареи. О трудностях похода маршал Гречко слушать не стал. Он не мог понять, почему подводная лодка каждую ночь должна подзаряжать батарею. Понял одно – нарушена скрытность, мы оказались на виду у американцев после всплытия подводной лодки. Вот как рассказывает об этом капитан 1 ранга в отставке Рюрик Кетов:
«Вопросы стали задавать один чуднее другого. Коля Шумков, например, докладывает о том, что вынужден всплывать для зарядки аккумуляторных батареей». А ему вопрос:
– Какая-такая зарядка? Каких там батарей?
– На каком расстоянии от вас были американские корабли?
Ответ: «Метров 50–100».
– Что?! И вы не забросали их гранатами!?