— Надеюсь, будущая мать наследника престола окажется столь же благоразумной.
— Не думаю, что ей придет охота окончить свои дни в сточной канаве близ Шатле или в мешке, брошенном в Сену.
Не откладывая дела в долгий ящик, король Людовик XI вновь пожелал услышать астрологов. Не ошиблись ли они в прошлый раз? И что говорит их наука в отношении его самого? Нет, они не ошиблись. Но каково же было его удивление, когда они рекомендовали ему именно в это время зачинать младенца мужского пола, дескать, благоприятнее последних дней сентября для него ничего и быть не может.
Король снова позвал Тристана и, изложив ситуацию, заявил, что ограничится услугами одной дамы, той самой жены булочника.
— Но, сир, — попытался возразить прево, — если у нее родится девочка, что тогда? Мало того, она может вообще не зачать, На карту поставлена судьба королевства.
— Королевство подождет, друг Тристан, но долго ждать ему не придется. Эти звездочеты во избежание ошибки посоветовали мне изрядно потрудиться на Венериных полях; по их словам, чем чаще будет извергаться семя, тем выше вероятность того, что родится мальчик. Говоришь, она весьма привлекательна, твоя особа с улицы Крысоловки? Я нанесу ей визит сразу же после посещения борделя на улице Глатиньи или резиденции грешниц, что у Сен-Мерри. Там умеренные цены и весьма миловидные особы. Я не причислил бы к красоткам вдову со Скорняжной улицы: она, хоть и пышет страстью, но вовсе не пригожа лицом. Этого не скажешь о дочери лодочника с улицы Смертника, но она несколько холодна на ложе любви. Полагаю, кум, твоя избранница не заставит меня разочароваться ни в том, ни в другом. Ну, а если не получится у нее понести…
— Что тогда, сир? У вас появится еще одна дочь?
— Хорошо бы Шарлотте вообще зачать? Тристан? Ты ведь знаешь, я не сплю с ней; она стала безобразной: растолстела, подурнела, у нее все обвисло. Как женщина она умерла для мужчины. Тут еще эти авгуры… А королевству нужен дофин. Я вынужден буду, скрывая отвращение, лечь в постель к супруге, и дело можно будет считать сделанным тогда, когда она затяжелеет. К положенному сроку ты узнаешь через своих шпионов либо из церковных записей, у кого в городе родился младенец мужского пола, а затем… тебе следует его попросту выкрасть. Можно, конечно, и купить, но какая мать пойдет на это?
— Я заставлю ее силой, мой король, коли не выйдет добром.
— Она поднимет крик, сбегутся соседи…
— Она не успеет: ее прикончат на месте, а труп выбросят в Сену.
— Ах, как не по нутру мне прибегать к таким методам. — Подушечки пальцев обеих рук короля снова занялись своей игрой, а на его губах заиграла язвительная улыбка. — Поэтому я и принял твое предложение.
— Но что делать с девочкой, которую родит королева? — спросил верный слуга. — Коли на то пошло, я не собираюсь относить ее в дом безутешной матери.
— С девочкой? — изобразил на лице удивление Людовик.
Внезапно глаза его сузились, пальцы в очередной раз встретились, но теперь уже плотно сошлись обеими ладонями. Вслед за этим последовал быстрый, пронзительный взгляд на собеседника.
— Я понял, сир, — кивнул великий прево равнодушно, словно речь шла о надежности кирпичной кладки камина, у которого сидел король. — Сена с удовольствием примет еще одно подношение.
Людовик коротко, отрывисто рассмеялся:
— Она, по-моему, уже сыта, мой друг. Скормишь малютку собакам, так будет вернее. — Помолчав и вновь заиграв пальцами, он внезапно прибавил с дьявольской усмешкой: — А впрочем, отчего бы королеве не родить сразу двух?
— Не вижу в этом ничего удивительного, сир. Собственно, можно бы так и с булочницей, однако не хотелось бы применять силу. И потом, что она ответит мужу и детям, когда те спросят ее, куда подевался младенец?
— Не будем заглядывать так далеко вперед, друг мой, — согласился король. — Время все расставит по своим местам. Главное — ты знаешь, что, когда и как тебе нужно сделать в той или иной ситуации.
— Я верный раб вашего величества и королевства, — поклонился Тристан.
— Вот и хорошо. А теперь начнем действовать. Первый визит — на улицу Глатиньи, второй — туда же, третий — на улицу Крысоловки; через день-другой — в Амбуаз, к Шарлотте. Ах, бедная моя женушка, она, поди, уже заждалась своего любимого супруга.
И оба понимающе улыбнулись друг другу.