Я дрожу, закутавшись в одеяло. Слышу вокруг смех, крики радости. Постепенно мои ноги, кажется, возвращаются к жизни. Я выпрямляюсь, встаю, еще неуверенно, но стою.
Трое ребят из моей команды берут меня на руки, несколько слезинок падают на этот пляж как символ памяти, на острове Горе. Я наконец осознаю, чего мы только что достигли: «Я сделал Дакар – Горе! Мы сделали Дакар – Горе!..» Остальные члены команды присоединяются: «Мы крутые! Мы сделали это!» Да, мы смогли. Мы снова преодолели наши страхи, сомнения, опасения и установки. Да, еще раз… Мы не те, кем вы нас представляете. Мы те, кем сами выбрали быть.
Позвольте, я расскажу вам, как все начиналось…
Глава 1
Стратегия кислородной маски
Деревня, затерянная в горах Афганистана, раннее утро. Середина зимы. Кругом снег, и солнце только встает. Все белым бело. Тишина успокаивает и умиротворяет. Скот в стойле, люди в тепле, слышны только голоса нескольких голодных птиц.
Сюда прибыл мой отряд смерти.
Нам нужен вражеский передатчик, у нас приказ: ничто и никто не должны препятствовать нашей миссии. Если жители деревни вмешаются, их придется убить. Всех: мужчин, женщин и детей. Возможно, у двух или трех из них есть взрывчатка. Даже самодельная – могу сказать, что она без проблем оторвет ногу или голову. Нас двенадцать. Для того чтобы забрать передатчик, поместить его в безопасное место, а затем вернуть обратно на базу, нужно не менее двух человек.
Жители деревни заметили нас. Начинаются боевые действия. Через несколько минут тишина уступает место дьявольскому грохоту. Вязкий красный цвет окрашивает безупречную белизну. Выстрелы множатся. Жители деревни рассредоточились. Мы окружены. Часть отряда должна прикрыть другую часть, пока те пересекут деревню и достигнут склона горы, где спрятан передатчик. Мы ко всему готовы, но люди в деревне нас не пропустят. Выстрелов все больше. Звуки детонации сливаются с криками раненых. Один из моих приятелей получает пулю в глаз, его мозг вылетает и попадает на форму стоящего сзади парня. У меня даже нет времени ни на рвоту, ни на крик. Мы стреляем без перерыва в тех, кто держит оружие и атакует нас. Я убиваю мать с ребенком. Она держала пистолет и пыталась сбежать. Собиралась застрелить одного из моих приятелей. Я выстрелил в спину, женщина рухнула головой в снег. С ужасом я понял, что только что убил ее ребенка. Она держала мальчишку на руках, пуля прошла через них обоих. Они пропитались кровью.
Мы убиваем, не задумываясь. Адреналин берет верх. Слышны крики со всех сторон. В этой суматохе трудно видеть ясно. Позади меня мои товарищи пытаются укрыться, но делают это слишком медленно. В нашей линии обороны образуется брешь: половина отряда ранена, два парня уже мертвы. Мы перегруппировались, чтобы заполнить дыры и достичь цели.
Главное – передатчик. Мы с товарищем должны до него добраться. Это не наш выбор. Нас назначили на эту миссию задолго до начала бойни. Поэтому мы как сумасшедшие ползем к горе, как можно быстрее. Наши тела, грязные и окутанные грязью, оставляют большие красные борозды на снегу. Мы продвигаемся вперед, но жители деревни вызвали подкрепление, и в бой вступают парни с осколочными гранатами. Линия обороны серьезно пробита. В этот момент граната падает в десяти сантиметрах от лица моего товарища, стоящего передо мной. Удар поднимает его в воздух, как в замедленной съемке. Потом он падает тряпичной куклой, с разорванным животом и внутренностями наружу. Он кричит от боли и ужаса.
Я знаю, что не должен даже оборачиваться, моя задача – добраться до передатчика, не задавая никаких вопросов. Но я не могу просто оставить его. Он мой друг.
Я хватаю его за руки и тяну по снегу, чтобы добраться до убежища. Фатальная ошибка: я не замечаю парня слева от меня. Не успеваю пройти и пятнадцати метров, как пуля прошивает мое горло. Металлический вкус крови проникает в рот.
Игра окончена.
Сейчас 5 часов утра и еще темно. Все отряды казармы собрались в лекционном зале. Некоторые из ребят еще зевали, но уже широко открыли глаза, и в них отразилась тревога. Командир вошел в зал, хлопнув дверью, а затем закрыл ее на ключ, что не придало нам спокойствия. Он медленно скрестил руки и молча начал вышагивать по сцене. Спустя две или три долгих минуты он открыл рот, чтобы подвести итоги операции-катастрофы: мы могли все погибнуть в ней. А это были просто учения. Для него это не имеет значения. Как и для нас, кстати. Были использованы все средства, чтобы максимально приблизить условия к реальным. В помещении, должно быть, не больше восьми градусов. Командир в футболке. На каждом участке его тела угадываются выступающие мышцы, вплоть до натянутого, изрытого морщинами лица, которое постоянно напряжено. Его узловатые руки покрыты татуировками. На правом предплечье несколько имен – солдаты, которых он потерял. Он стоит перед нами и переводит взгляд с одного на другого.