— В некотором смысле, — сказала она, не обращая особого внимания на движения моих рук, чрезвычайно приятные, пусть только по моему мнению (и по моим ощущениям), — те два сна стали преддверием твоего разговора с Шошаной Стивенс. Они подготовили его, либо предупредили тебя о нем. Причем она, наверное, сама о них знала — ведь сказала же тебе: «Вы и понятия не имеете о могуществе снов», — или что-то вроде этого. Получается, именно ты спровоцировал вашу встречу. Согласен?
Да. Она, пожалуй, права.
— Ты, пожалуй, права, — сказал я, прижимая ее к себе.
На следующее утро, около девяти, зазвонил телефон. Трубку сняла Марьяна, с еще закрытыми глазами и еле ворочающимся языком. Некоторое время слушала, ничего не говоря, затем вручила трубку мне. Я попытался спросить ее взглядом, что не так уж и просто, когда левый глаз еще закрыт и продолжает спать, кто там на проводе. Она в ответ взмахнула подбородком, что приблизительно означало: «Это тебя, ответь». Я взял трубку. Звонила Шошана Стивенс. Теперь открылся и второй глаз.
— Откуда у вас этот номер? — спросил я. — Вы же собирались позвонить завтра, мне домой?
— Долго объяснять, — сказала она, — я хотела бы встретиться с вами сегодня, как можно раньше.
— Прежде всего, — ответил я, сам не зная, почему: ни что ведь не диктовало такой порядок, — снимите с меня груз сомнения: это действительно вы были героиней интервью в, как его, уже забыл, в одном дамском журнале?
— Интервью? — переспросила она.
— Да, — сказал я, — названия журнала не помню, там была статья на тему «Жизнь мертвых не такая, как мы о ней думаем» или что-то вроде, с вашим именем и фото. И еще другая, нашел ее в Интернете, тоже не помню названия, это было в журнале, немного, как бы сказать, эзотерическом, что ли…
Марьяна встала, нагая и прекрасная, как статуя Майоля[34] в нью-йоркском музее Метрополитен — это был бюст в саду (нет, больше, чем бюст, как же это называется? — от подбородка до середины бедер), когда мы подошли к изваянию, я сказал ей: «Посмотри, твоя точная копия, это, без сомнения, самая изящная из статуй Майоля, утонченная и в то же время мясистая, это точно ты».
— Слушайте, я уж не знаю, — ответила Шошана Стивенс. — Но я никогда не даю интервью. Бывает, что публикуют мои ответы на вопросы, получают их по почте, обычной или электронной, занимается этим всем моя секретарь, но устных ответов я прессе не даю. Секретарь точно знает, что следует говорить, — почти всегда, кстати, одно и то же, а я даже краем глаза туда не заглядываю. Потом, наверное, они вместе обрабатывают текст, чтобы создать иллюзию устной беседы. Но почему вы спрашиваете?
— Не знаю, — сказал я с облегчением, — сам себя спрашиваю. — Да, и еще об одном хочу спросить. Вы знали о тех двух снах, несколько дней назад?
— Не поняла, о каких снах? — переспросила она.
— Нет, пустяки, извините, я немного не в себе: пару дней назад видел два сна, и они странным образом перекликаются с тем, что вы мне рассказали вчера, а еще с тем, что я прочитал о вас, а что до вашей секретарши… мне показалось, вы в курсе моих снов. Один был о норе, другой — о путешествии в неведомые края, ну вы понимаете. Только это мне и хотелось узнать.
— Нет-нет, — ответила она, коротко рассмеявшись, — я не знакома с вашими снами. Но вот вы, может быть, получили через них часть содержания нашей беседы еще до того как мы познакомились — такое, знаете ли, случается. Легкие предчувствия, знаменательные совпадения — так называл это Юнг[35]. А Клодель[36], если не ошибаюсь, назвал «восторгом случая». Красиво сказано.
Марьяна вернулась с двумя чашками кофе, лицо у нее было еще немного помятым от сна, перед полузакрытыми глазами свисали каштановые пряди.
— Но звоню я вам по другому поводу, месье Трамонти. Вот, у меня записано: Джеймс Эдвард Чен, он живет в южной части Манхэттена, на Бэнк-стрит, 137. Когда вы отправитесь?
ВТОРАЯ ЧАСТЬ
Глава 12
Вечное возвращение того же (или похожего)
«В последние годы в Великобритании отмечено не менее тридцати новых случаев фенил-кетонной мутации. Организм новорожденных, страдающих хромосомной недостаточностью такого типа, не вырабатывает некоторые вещества, которые обычно содержатся в крови. (…) В частности, гены таких детей не позволяют расщеплять фенилаланин. В результате ребенок рискует заболеть эпилепсией и экземой, волосы у него приобретают пепельный цвет, а с возрастом могут развиться заболевания психики»[37].
34
Аристид Майоль (1861–1944) — французский скульптор. Вслед за живописной выразительностью изваяний Огюста Родена и эмоциональностью Антуана Бурделя грубоватая простота Майоля освободила европейскую скульптуру от идеальных пропорций и портретной фотографичности. Майоль говорил: «Я хочу передать в моей статуе что-то живое и вместе с тем нематериальное. Создавая фигуру девушки, я хочу передать впечатление от всех девушек», — возможно, поэтому у его статуй зачастую спрятано лицо. Считал, что в природе все восходящие, вертикальные линии прямы, а горизонтальные круглы — как, например, ствол дерева и его срез, по такому же принципу Майоль ваял человеческие фигуры.
35
Карл Густав Юнг (1875–1961) — швейцарский психиатр и философ, основоположник аналитической психологии. Задачей психотерапии Юнг считал толкование архетипических образов, возникающих у пациентов. Выделял несколько уровней бессознательного: индивидуальное, семейное, групповое, национальное, расовое и коллективное бессознательное, которое включает в себя универсальные для всех времен и культур архетипы (образы), источник общечеловеческой символики, в том числе мифов и сновидений. Ряд историков обвиняет Юнга в сотрудничестве с нацистами: среди прочего в работе 1936 года Wotan об арийской мифологии он назвал Гитлера «медиумом коллективного бессознательного». Совместно с физиком, нобелевским лауреатом (1945) Вольфгангом Паули (1900–1958) Юнг пытался создать объединенную теорию строения психики и материи, чтобы с ее помощью, например, объяснить удивительные случаи совпадений и удачных предсказаний.
36
Поль Клодель (1868–1955) — французский поэт, драматург, эссеист. Начал писать под влиянием символистов и сохранил похожую стилистику, тоже отрицал материалистическое видение мира, но стал не бунтарем-сюрреалистом, а глубоко верующим католиком, дипломатом и академиком. Стихи, зачастую без рифмы, похожи на псалмы.
37
Фенилкетонурия — наследственное заболевание, связанное с нарушением метаболизма аминокислот. Сопровождается накоплением фенилаланина и его токсических продуктов, что приводит к нарушению умственного развития. В возрасте от 2-х месяцев у больных появляются такие симптомы, как вялость, судороги, экзема, мышиный запах. При своевременной диагностике можно полностью избежать этой болезни, если с рождения и до полового созревания ограничить поступление с пищей в организм фенилаланина, а он входит в состав сахарозаменителя — аспартама, до недавнего времени использовавшегося в производстве некоторых лекарств, жевательной резинки и газированных напитков.