— Возможно, я не выгляжу удивленным, — сказал я, — но будьте уверены, это всего лишь фасад: вы меня сразили, даже при том, что слушал я вас вовсе не развесив уши. По правде говоря, я почти убежден, что верить вам не стоит. Мне кажется, что мы беседуем во сне.
Она кивнула с понимающим видом.
— Сны, месье Трамонти… Вы и понятия не имеете об их могуществе.
Она со смущением слегка улыбнулась. За окном проезжал грузовик, производя невероятный грохот. Стёкла тоже задребезжали, потом стихли. Прежде я никогда такого не замечал. Спросил себя украдкой, не Шошана ли Стивенс это шумела. Грузовик был уже далеко. Рыбка пускала пузырьки. Я взглянул за окно: море было спокойным, Фриульские острова[17] все еще на месте. Внезапно мне все стало ясно: эта женщина — ненормальная, причем опасная, и нужно срочно выставить ее вон.
— Нет, — сказала Марьяна, — не прогоняй ее. Она, может быть, немного с приветом, но не опасная, я в этом уверена.
— Да, тебе-то легко, — ответил я, — ведь тебя там не было. А я сидел с ней лицом к лицу, нас ничто не отделяло, и так хотелось указать ей на дверь…
— Что касается вашего отца… — продолжила Шошана Стивенс. — Хотите, чтобы я сразу рассказала, или я и так вас слишком, как бы выразиться, «загрузила»?
Я молча встал.
Она слегка улыбнулась и чуть-чуть наклонила голову, как бы извиняясь.
— Забудьте все это, месье Трамонти. Зря я столько всего наговорила. Впрочем, если начистоту, сознание вне тела, начатая заново жизнь… Но не стоит об этом, такие подробности не имеют значения. Я просто хочу сказать, там нет ничего, что действительно касалось бы вас. Вы были настолько внимательным, как бы точнее сказать… Это очень необычно. Я сочла себя вправе… Выкиньте из головы. Вообще, если я вас побеспокоила, то лучше сейчас уйду. Вернусь в другой день, тогда и поговорим о вашем отце.
Разве она была не очаровательна? Попросила забыть «все это».
— Ты, надеюсь, предложил ей остаться? — спросила Марьяна.
Я ответил не сразу. Вспомнился Шуази-Легран, который несколькими часами ранее, в такой же момент моего рассказа, сказал мне, с наставительным и одновременно удрученным видом университетского преподавателя, возвращающего контрольную работу безнадежному тупице:
— Ну вот, Эженио, вы ведь и сами-то не поверили этому нагромождению вздора?
Перед тем как прийти к Марьяне, я зашел в редакцию своей газеты, чтобы поискать информацию о Шошане Стивенс — например, ту статью в журнале, что я полистал, пока меня стригли в парикмахерской. «Хотя бы раз в жизни Интернет мне поможет», — подумал я. Шуази-Легран подошел ко мне как раз в тот момент, когда я набирал на клавиатуре имя Шошаны Стивенс в поисковике.
— Странное имя, — сказал шеф. — Кто это?
— Одна дама, с которой я немного знаком, она приходила вчера ко мне домой.
— Ха, и вы надеетесь найти ее в Интернете?
И слово за слово я выложил ему все, да, все, что вот сейчас рассказал Марьяне, и даже то, чего ей еще не сказал, абсолютно все, что накануне поведала мне Шошана Стивенс, от момента ее появления до самого ухода. А у меня ведь нет привычки изливать душу, тем более своему патрону, — решительно, мое поведение в течение последних двух дней без конца обескураживало меня самого. Шуази-Легран кое-как втиснулся в кресло рядом со мной и выслушивал более часа. При этом он еще больше разбух во все стороны и обливался потом, словно герой спагетти-вестерна в исполнении Ли Ван Клифа[18], но на сотню килограммов крупнее.
— Вы ведь и сами-то не поверили этому нагромождению вздора? — спросил он по окончании моего рассказа. — Эта женщина чокнутая на всю голову, Эженио.
Я прикурил сигарету.
— Вы так говорите из-за своей предубежденности, — ответил я. — Все, что относится к необъяснимым явлениям, вас раздражает или страшит, кажется опасным — как и большинству людей, между прочим.
— Поговорим серьезно, Эженио, — сказал шеф, закуривая, наверное, десятую сигариллу. — Кто может рассуждать о «сознании без тела» и всем таком прочем?
— Хорошо, — ответил я, — все это бред и чепуха, по-своему даже смешная. И вы правы, эта женщина немного с приветом. Но как тогда объяснить, что среди вещей, которые она мне поведала, а я сейчас пересказал, были подробности, не известные никому, кроме моей матери? А она умерла уже двадцать с лишним лет назад, как вы знаете.
— Возможно, они были знакомы.
— Нет, это слишком просто.
Шуази-Легран задумчиво постукивал пальцем по своей сигарилле, стряхивая пепел. Помолчав, решил подняться из кресла, что далось ему не без труда. Нависая животом над моим столом, пробежался глазами по статье, которую я отыскал и успел распечатать, — ничего особенного: интервью та тему сознания вне тела, посмертного существования души, общения с духами.
17
Фриульские острова, их четыре, находятся рядом с Марселем, там расположен известный замок Иф.
18
Актер Ли ван Клиф (1925–1989) известен, в основном, по ролям в вестернах, где прославился как идеальный тип «плохого парня» с усиками. Первым из западных актеров снялся в роли ниндзя. Ван Клиф обладал более быстрой реакцией, нежели Клинт Иствуд: в фильме «На несколько долларов больше» успевает взвести курок и выстрелить всего за 1/8 секунды. На надгробии у него так и написано: «Лучший из плохих».