– И ты здесь, – с улыбкой сказала она, увидев меня. – Могли бы и пораньше за мной приехать!
– Как ты там оказалась, дурочка? – спросил её отец.
Она сразу присмирела и повесила нос:
– Твой гад-посыльный сказал, что ты меня срочно вызываешь. Я поверила и поехала.
– Очень глупо, – заметил Ален.
– Я поняла, что он врёт, когда свернули от Ренна, – продолжала Гюнебрет, пока мы шли к оставленным саням. – И тут он разворачивается и – бац! – мне прямо в глаз, с плеча! Как у меня тогда голова не раскололась – просто чудо.
– Он тебя ударил? – Ален произнес это сквозь зубы, и я поняла, что если бы Реджи не спрыгнул сам, то сегодня же он слетел бы с башни по чужой воле.
– Извини меня, – вдруг захлюпала носом Гюнебрет. – Я и правда перепугалась.
– Все, не реви, обморозишь нос, – Ален подсадил ее в сани, а потом помог забраться в них мне.
Я тут же принялась укутывать Гюнебрет. Она не возражала, продолжая рассказывать:
– Там были вода и сухари, и маленькая жаровня. Я ела и пила помаленьку, чтобы надолго хватило. Я же знала, что вы приедете за мной. Но, чёрт побери, почему так долго?!
– Юные леди не ругаются, – сказала я и наконец-то обняла её, пока Ален и Пепе разворачивали лошадей. – Очень много всего произошло, я потом расскажу тебе. Но сначала нам надо тебя согреть и напоить горячим молоком.
Мы завернули домой к моей матушке, чтобы позаботиться о Гюнебрет и дать отдых лошадям. Матушка была рада, хотя и испугана нашим странным появлением. В двух словах я рассказала про бесславную смерть Реджи.
– Кто бы мог подумать… – ахала матушка, суетясь о горячем питье и теплой одежде для Гюнебрет. – Такой милый мальчик… Кто бы мог подумать?!
– Яд проникает в сердца незаметно, – ответила я, обкладывая Гюнебрет горячими грелками.
Матушка уговаривала Гюнебрет полежать в постели дня три и хотела послать за доктором, но моя падчерица вскочила на ноги через два часа, чуть отдохнув и выпив горячего молока с пряностями. Если бы ей дали волю, она бы ещё и наелась до отвала, но мы побоялись, чтобы ей не стало плохо после недельного поста, и поэтому разрешали есть только небольшими порциями.
Наконец-то я рассказала мужу, что произошло после его отъезда. Коварство Милисент не особенно впечатлило его, а вот покушение на мою жизнь привело в такую же ярость, как и синяк под глазом Гюнебрет.
– Им повезло, что легко сдохли, – сказал он, темнея лицом.
– Не говорите так о покойных, – сказала я. – Лучше помолимся об их загубленных душах.
– Обойдутся без моих молитв, – ответил он ожесточенно.
Ален хотел вернуться побыстрее, потому что умчался из замка, оставив короля в неведении, и, несмотря на матушкины просьбы, мы отбыли в Конмор этим же вечером.
Сытая и умиротворенная Гюнебрет дремала, завернутая в меха, как младенец в пеленки, а мы с Аленом сидели по обе стороны от нее. За спиной Гюнебрет Ален взял меня за руку и нежно поглаживал ладонь и пальцы, поглядывая при этом так многообещающе, что у меня кружилась голова.
– Только приедем… – шептал он, – только приедем…
На половине пути нас встретили королевские гвардейцы во главе с его величеством.
– Конмор! – крикнул король, осаживая коня. – Какого чёрта ты исчез, не предупредив меня! – но тут он заметил спящую Гюнебрет и замолчал, молитвенно сложив ладони.
– Вот всё и закончилось, – пообещал мне Ален. – Теперь мы вместе, и нас никто не разлучит.
– Не будьте столь самоуверенны, – шутливо укорила я его. – Положитесь на волю небес, ведь небеса располагают, а вы только надеетесь.
– Сегодня мне никто не помешает, – зашептал он с обжигающей страстью. – Слишком долго я ждал!
– И я, милорд, – прошептала я в ответ.
– Ален, для тебя я – Ален.
И я послушно повторила его имя, потому что мне было радостно его повторять.
Во дворе замка нас встретили почти все слуги, и король, молодцевато присвистнув, объявил:
– Леди Гюнебрет спасена! По этому случаю каждый получит по две серебряные монеты! Устроим праздник и…
– Может, лучше подождать с праздником, мой король? – раздался холодный голос.
Слуги дали дорогу, и нам навстречу вышла женщина средних лет – полноватая, но с выразительным, породистым лицом. Ее подбородок дрожал, как будто она с трудом сдерживала негодование, а глаза метали молнии.
– Ригунта? – произнес король удивлённо. – Зачем ты здесь?
– Зачем?! – воскликнула она. – Затем, что мой супруг покинул меня, умчавшись куда-то совсем без охраны! Почему я узнаю о том, что вы обосновались в Конморе, от слуг, а не от вас лично?