Волшебный банк был величественен и полон гоблинов. Единственное прямое здание на Косой Аллее. Становилось понятным название главной улицы магической Британии. Здесь все дома были словно не на своем месте. Как будто кто-то случайно разрушил игрушечный городок и в спешке неправильно понатыкал здания вокруг уцелевшего банка, не заботясь о порядке. Быстренько пробежавшись по списку, МакГонагалл не дала ей ни зайти в магазин животных, ни попробовать знаменитое мороженое от Фортескью, ни даже повернуть голову в сторону Лютного Переулка. От души девочка повеселилась только в лавке Олливандера. Целых три часа ей не могли подобрать палочку из «универсальных материалов, с которыми сам мистер Олливандер работал, как с наиболее безопасными». В итоге ей досталась палочка, которую изготовил еще дед владельца лавочки. Извлеченная откуда-то из недр магазина, пыльная коробочка сразу привлекла внимание Джуно. Перо буревестника и красное дерево. Перо птицы-предвестника бури и дерево, традиционно приносящее удачу. Как же точно ее характеризовала эта палочка. Надо ли говорить, что она влюбилась в нее? И почему МакГонагалл так обеспокоилась при словах Олливандера, что он не рискнул бы соединить такие противоречивые материалы. Похоже, раньше мастера умели больше…
Учебники за первый курс… поражали. Но не интересными заклинаниями и рассказами о магическом мире, а своей примитивностью. Как это понимать?! Нигде не упоминается о специальной гимнастике для рук, чтобы разработать кисти и пальцы под палочку, о правильном развитии речи, чтобы позже легко произносить заклинания, о необходимости физической силы, связанной напрямую с магической у магглокровных и большинства полукровок. Где, где все это? Не говоря уже о элементарных понятиях, как магическая безопасность, принципы функционирования общества волшебников, наличия магических рас…
Джуно, конечно, знала о слабости образования в Хогвартсе, но не настолько же! Однако после разговора с матерью все встало на места. Оказывается, Хогвартс изначально был создан для двух целей: обучения волшебников от простых людей (во времена Основателей — от простолюдинов в магическом мире) и защиты в экстренных условиях всех детей магического мира Англии. Об этом ей стало известно из старого-престарого издания «Истории Хогвартса». Из этого, в свою очередь, следует, что магглорожденных учат самым основам, а остальное найдет тот, кто ищет. Но вот как там оказываются чистокровнейшие из чистокровнейших? Мама на вопрос лишь пожала плечами, ответила, что Прюэтты поколениями ездили в Хогвартс только ради библиотеки и отменных реликвий, зачарованных еще самими Основателями. Многие цепочки рун Прюэтты позаимствовали для «домашнего пользования». Кстати, о родичах: держаться подальше от Уизли, мало ли, Предатели Крови, может, оно заразно…
Кстати, на эту тему мама говорила неохотно, но то, что все-таки удалось узнать позже, заставляло злиться на Прюэттов и желать им смерти. В прямом смысле, к сожалению. Ее мать тоже оказалась Предательницей Крови, а вот Джуно — пока нет. До тех пор, пока ее официально не признает где-то живой (все еще) глава Рода, отец матери, она не может претендовать на любое наследство, но и не будет считаться изгоем, Предательницей Крови, в магическом мире. Чтобы получить хоть какие-нибудь преимущества от Прюэттов, теоретически необходимо перебить всех Уизли, старого мистера Прюэтта и оставшихся Блэков, родственных им через Лукрецию Блэк, тетю матери, потому что даже они имеют больше прав на наследие, чем дочь Предательницы Крови и маггла. К счастью, другие рода можно будет оставить, со смешком подумала Джуно, потому что их кровь уже не так сильна для Прюэттов, и даже она сможет победить их всех.
Джуно пока плохо понимала, что значит в полной мере быть Предателем Крови. И почему связь с простыми людьми мешает волшебникам развивать свой семейный дар. Если говорить совсем просто, как объяснила ей мама, то кровь волшебников действительно слабеет от связи с магглами, не говоря уже о невозможности никаких расчетов. Обычно маги делают хотя бы элементарные расчеты на магическую совместимость и удачное время для зачатия ребенка, но простым людям такое недоступно, так как у них даже магического ядра нет. Интересно, но магглорожденным это не грозит, так как у них оба родителя изначально не имели отношения к волшебникам. Но… Джуно усмехнулась. У Прюэттов был один из самых полезных, но и самых опасных даров. Дар выражался в склонности… к магии. Да, трудно поверить, но из-за этого разброс в личных умениях просто огромнейший. Это может быть и талант в зельеварении, и чувствительность к определенному виду магии, и даже притягательность для вампиров или оборотней. Мама рассказывала, что иногда дар оборачивался настоящим проклятьем. Как у одного бедняги из семнадцатого века, который был настоящей приманкой для гоблинов. Они теряли рассудок при одном его виде и нападали без причины. Надо ли говорить, что он никогда не посещал банк?
Что ж, у ее мамы Даром определенно была удача. Только с ней она могла набрести в криминальном Лондоне на папу, стать его женой и родить магически сильного ребенка с необычным Даром. Хотя сама Джуно считала, что лучше бы она родилась без него. Способность при соприкосновении с вещью или человеком узнавать их тайны была очень плохой способностью, которая некоторое время после первого магического выброса сводила ее с ума. Пришлось носить грубые кожаные перчатки, потому что даже через шелковые прорывалась ненужная информация об окружающем мире. Кто бы знал, насколько дорого ей обошелся «удивительный» Дар! Хорошо еще, что после экспериментов выяснилось, что ей необходимо двумя руками прикасаться к чему-либо для активации своего Дара. А так просто на грани слышимости время от времени надоедали какие-то шепотки и пролетали картинки…
На Косой Аллее это становилось почти невыносимым. Во время повторного визита туда, но уже с опытным Алексом, у нее даже закружилась голова в толпе магов. Но это стоило того. Ей достались: прекрасная сумка с чарами расширенного пространства, дополнительная литература, запасная полулегальная палочка, как ни иронично, тоже с пером буревестника, но на этот раз из дуба (без понятия, как Алекс ее достал, но ей строго запретили приближаться к Лютному Переулку до совершеннолетия), которую изготовил некий Грегорович (спасибо Дару за информацию), и шикарная рыжая сова (что было довольно символично).
С трепетом сердца Джуно ждала первого сентября. Она впервые покинет дом, друзей и семью на столь долгое время, как бы шаблонно это не звучало. Ну… зато там будет Алекс. Конечно, он приезжал на каникулы, но усиленно занимался своей физической формой, на что не хватало времени в школе. Поэтому она практически не видела его в эти дни. И на этом все позитивные моменты пребывания в Хогвартсе заканчиваются. За пару дней до отправления ей стало грустно и страшно. А если глава Прюэттов каким-то образом узнает о ней и как-то решит отравить жизнь ей и матери? Может, он сможет отобрать ее у мамы, с которой разругался вдребезги? Или кто-то из чистокровных что-то сделает ей? Конечно, она постарается сидеть тихо, но отпор даст в любом случае. Еще оставалась вероятность, что кто-то узнает ее по внешности. Она со вздохом пристально посмотрела в зеркало: копна рыжих волос, как у всех Прюэттов, первой бросалась в глаза. Кожа, к которой слишком легко липнет загар, волевой подбородок, тяжелые, почти жесткие черты лица с головой выдавали в ней очередную Прюэтт. От отца ей достались только синие глаза, цвета грозового неба, урагана, полностью отражающие ее характер, как любит повторять ее мать. В принципе, перекрашивание волос в темный цвет частично решало проблему, но все же, все же…
В назначенное время отец самолично отвез Джуно с Алексом на вокзал, откуда ей предстояло отправиться в Хогвартс. Мама не пошла с ними, опасаясь, что ее кто-нибудь узнает. Скандал после ее исчезновения прогремел на всю магическую Британию, могли и вспомнить даже после стольких лет. Осознание этого факта заставило ее глотать слезы. Какого черта они должны скрываться?! Ничего, она прославит фамилию Крей, и Прюэтты не будут иметь к этому никакого отношения. Это придало ей странной уверенности, и она с расправленными плечами размашистой походкой направилась к барьеру, Алекс следовал за ней, немного отставая. Но она сбилась с шагу, когда поняла, что проход на платформу оккупировала семейка Уизли, что шепотом ей сообщил Алекс. В принципе, она и так бы их узнала. Рыжие волосы, бедная одежда, бестолковый вид. Уизли, кто же еще.