Чтобы придать такой громадной юбке округлость, использовали конский волос, тростник, китовый ус, крахмал или употребляли бесконечное количество надетых одна на другую нижних юбок. После всю эту громоздкую тяжесть сменил кринолин (от crin — конский волос) — клетка из тонких стальных прутьев.
Женщина в кринолине походила на шар и скорее не шла, а катилась вперед. Много нужно было ловкости, напряженного внимания к себе и выдержки, чтобы носить такое платье. Протянуть руку своему ребенку, пройти в обыкновенную дверь, прилечь на кушетку, усесться в экипаже для женщины в кринолине было трудной задачей.
Вне вопросов благотворительности и мод нижегородские дворянки 40-х и 50-х годов не оставили никакого следа в местной хронике и летописях.
Нижегородское купечество 50-х годов также сильно отличалось от своих собратьев начала века. Правда, большинство торгующих еще придерживалось скромной полукрестьянской одежды, но в быту начинала обнаруживаться некоторая «полированность», а в поведении — уверенность в своем денежном могуществе. Появилось незнаемое ранее чувство «купеческой чести». Купцы различали «честь церковную», «честь служебную», «честь торговую».
Наиболее богатых и влиятельных купцов обычно выбирали в церковные старосты. Эта «церковная честь» была заветной мечтой каждого нижегородского торгового воротилы. Вновь избранный староста первым делом, соблюдая «купеческую честь», обновлял иконостас, паникадило, все, что бросалось в глаза внутри церкви. Это был наиболее наглядный способ заявить о себе.
Вершиной «церковной чести» купца являлось получение от начальства медали на шею с надписью «за усердие». С медалью этой купец никогда и нигде не расставался, даже в бане.
«Честь служебная» в применении к купечеству, конечно, имела специальный смысл. Служил купец только по выборам в городских или благотворительных учреждениях. Главной приманкой в такой службе был почет окружающих. Конечной целью купеческой службы было получение звания «почетного гражданина» или «коммерции советника», в особых случаях — дворянства. В понятии такого «служащего купца» отождествлялись два разнозначащих факта: «быть» и «казаться». Устраивая на городской должности или при заведывании хозяйством благотворительного заведения разные темные махинации, купец искренно считал себя «честным» — по пословице «не пойман — не вор». Так вот, если купец «слыл» честным, значит он соблюдал свою купеческую «честь».
Неотделимым от честолюбия было и купеческое тщеславие. Разбогатевший купец Худяков ездил по нижегородским улицам не иначе, как в открытом экипаже, с засунутой за борт жилета рукой, на большом пальце которой сверкал бриллиант величиной с полтинник.
Другой купец — Акифьев в 1851 году пожелал вызолотить крышу своего дома на Ильинке, предлагая одновременно позолотить главы соседней Вознесенской церкви. Но протесту архиерея, заявившего, что «золотым подобает быть лишь божьему дому», первая часть затеи была Акифьеву запрещена. Раздосадованный купец покрыл червонным золотом решетку вокруг своего особняка и в отместку архиерею отделал не золотом, а светлой жестью церковные купола.
«Семейная честь» нижегородского купца требовала полного верховенства над женой и детьми. Власть главы семьи была почти безгранична, «Мое дитя — что хочу, то с ним и сделаю!» — было искренним убеждением каждого ильинского или нижнебазарного «Тит Титыча».
По купеческой семейной чести в случае кончины главы семьи продолжалось иерархическое подчинение младших старшим. Братан (старший брат) считался главнее брательника (младший брат) и замещал отца, делаясь единственным распорядителем в торговом деле, даже при наличии совершеннолетия всех остальных братьев. Ему одному принадлежало семейное представительство и защита «семейной чести» перед обществом. Часто это вело к печальным результатам. Старший наследник забирал в свои руки ведение торговых операций и после нескольких лет деятельности, завладев всем состоянием, пускал братьев и сестер «по миру».
Что касается торговой чести, то понятия о ней сходились у купцов на общем признании основных принципов: «веди дело чисто, чтобы не было ни сучка, ни задоринки»; «раскидывайся шире, больше захватишь;» «не бойся грязи, в грязи — золото»; «потерял рубль, руби остальной на-двое».