Дверь резво хлопнула о стену, в конце коридора показались четверо. Эурон перехватил биту покрепче.
— Здорово, клоуны!
Йорик обернулся и застыл на месте.
Зверь оскалился и шагнул вперёд, а следом и остальные трое бандитов.
— Я пришёл забрать племянника. Где он?
Жёлтые глаза Зверя насмешливо блеснули.
— Сначала деньги — потом мальчишка, — хрипловато рыкнул он. Голос его звонким эхом разнёсся по пустому помещению и затерялся где-то под балками потолка. Вся компания двинулась навстречу.
— Но я ведь должен Нику, а не тебе. Ника забрали фараоны, слышал? Конец вашей лавке приколов. Я заберу племянника, и мы уйдём. Мирно, — заверил Эурон, опустив биту. С Ником ещё можно иметь дело — со Зверем вряд ли.
Зверь моргал, недоумённо приоткрыв рот. Без Ника он ничего не стоит, ведь он всего лишь его цепной пёс.
— Это мой завод! Зверь не любит чужаков.
Как по команде бандиты ринулись в атаку. Эурон помнил, что у Зверя есть ствол, про остальных же не знал ничего. Дальше мелькали отдельные кадры. Окровавленная морда Зверя с жутким оскалом. Это он постарался. Йорик быстрый и яростный, сокрушал всех на своём пути, цепь словно бич надсмотрщика свистела в воздухе. И он ни разу не промахнулся. В какой-то момент друзья оказались в кольце врагов, стоя спиной друг другу, словно окружённые голодными волками. Эурон даже не успел заметить, когда шайка Зверя обзавелась стальными прутьями арматуры. И им бы пришлось туго, но в тот же миг затопали на лестнице. Взмыленные, с боевыми отметками на лицах, но задорно-злые примчались Джерри и Вэйд. А следом Тим с пушкой наперевес.
— Отбой, пацаны! Кладём игрушки на пол и поднимаем руки вверх, — размерным тоном проговорил он.
Круг распался, неохотно, осторожно, но все выполнили приказ. Застыли словно статуи. Все, но только не Зверь. Кинув арматуру на пол, он рванул прочь, скрывшись в конце коридора, там, где за распахнутым окном ржавела пожарная лестница. Шестёрки шестёрок ещё более бесполезны. Ему был нужен цепной пёс Ника.
Металлические ступени пружинили под ногами, когда Эурон мчался наверх. Парни остались позади, но он не мог ждать. На крыше хозяйничал ветер ледяной и колкий. Зверь затормозил у неприметной будки, что являлась раньше то ли складом старого хлама, то ли каморкой ночного сторожа. Дикое место, что для того, что для другого. Эурон задался вопросом, почему Зверь не спустился вниз, а ринулся наверх. Какой смысл бежать на крышу?
Зверь развернулся, так и не достигнув своей цели. Потянулся к кобуре на поясе, исход событий решали доли секунды. Эурон не успевал ничего сообразить, затормозить тоже. Трёхдневный ливень, обратившийся к этому вечеру катком на крыше, решил всё за него. Ботинки проскользили по льду, и он с размаху влетел в Зверя, сбил его с ног. Пистолет улетел в сторону, бита, впрочем, тоже. Эурон успел дотянуться, Зверь — нет. Лёд окрасился красным. Не дожидаясь следующего удара, противник перекатился в сторону. Подскочил на ноги и дёрнул держащую ручку двери арматуру. «Твою мать, просто рыцарский бой!» — усмехнулся Эурон, поднимаясь.
Плечо хлестнуло болью — видно, мечник из него так себе. Пару ударов он успел отразить, а после дерево разломилось с сухим треском. Зверь торжествовал. Рано. Удар ботинком в голень заставил его поумерить пыл, деревяшкой по рёбрам так и вовсе вышиб дух. Не давая опомниться, Эурон заехал сопернику коленом в живот. Чёртов лёд! Теперь они оба на полу и без оружия, сцепившись словно два диких кота, обмениваются ударами. У самого края замирают, хриплое дыхание прорывается сквозь зубы, облаком пара зависнув в воздухе.
Эурон сжимает руки на бычьей шее Зверя.
— Сдавайся, придурок!
Зверь злобно скалится, но признаёт очевидное. Снова топот на крыше. Это его парни: живы, но потрепаны как бойцовские псы.
****
Поверженный, утомлённый и мрачный Зверь враждебно глядит на них. Он примотан пеньковым тросом к стулу, но всё силится встать и продолжить бой. Пара крепких тумаков усмиряют его гнев. Бывший когда-то помпезным начальственный кабинет встретил гостей унылым видом. Ободранные шёлковые обои свисают со стен, словно клочья шерсти с шелудивого пса. Разбитый стол, горы бутылок, одноразовые тарелки с остатками пищи. Кожаное кресло босса зияет дырами, как старый матрац. Именно к нему и привязан Зверь. Он бормочет сквозь зубы ругательства и трясёт головой, на скуле разлилась огромная гематома, а правый глаз заплыл и злобно сверкает из-под слипшихся ресниц. Он проиграл и говорит всё, что требуют. Там вдали за городом детишки строят Нику «дворец», те которых они не успели продать.
— Целиком или по частям, — тихо смеётся он. — Поторопись, может, твой пацан ещё там. Жаль, не успел с ним позабавиться. Ник запретил играть с детьми, но иногда оставлял Зверю одного или двух, — бормочет он, качая головой.
Эурон разбивает его безумную ухмылку ударом кулака, а после парни уводят его в сторону. Может и к лучшему, он не знает, смог бы остановиться или нет. Они вновь поднимаются на крышу. В узкой каморке, забитой жестяными вёдрами и другим пыльным хламом, тайник под полом. Потёртый кожаный дипломат, а внутри ровные стопки банкнот.
— Тут на всю мою ипотеку хватит, — присвистнул Тим. Потянулся к нагрудному карману рубашки и достал очки. Они оказываются разбиты, и он с огорчением вытряхивает осколки на пол. — Зараза!
— Откуда пушка? — уже внизу спросил Джерри.
— У сына взял. Это ж игрушка, парни, — расхохотался Тим, а за ним грохнули и все остальные, что сразу сбавило напряжённую атмосферу. При ближайшем рассмотрении пистолет оказался толково сработанной подделкой. Забава для детей: чёрный металлический корпус с пластмассовыми пульками.
Заброшенную пивоварню бандиты использовали вместо склада «потерянных вещей», в офисе на втором этаже хранилось разное барахло вроде часов, украшений и прочих ценных предметов. А во внутреннем дворе ждала его тачка.
— Я по тебе скучал, приятель, — Эурон обрадовался своей машине, словно старому другу. Ключи он, конечно, добыл в «офисе».
— По коням, мужики? — обернулся к друзьям. — Кто звонит фараонам?
— Пожарные, — ухмыльнулся Йорик, щёлкнув зажигалкой.
Он всегда был немного странным, даже прозвище носил Безумный Йорик. Хотя, идея оказалась, что надо. Где-то вдалеке в унисон выли сирены всех мастей, а старая пивоварня коптила небо в последний раз.
Комментарий к Глава 5
* Ист-Энд — восточная часть Лондона. Несмотря на усилия лондонских властей по благоустройству Ист-Энда, эта часть Лондона по-прежнему имеет репутацию «докерского», рабочего района.
** Джимми Хендрикс — один из наиболее смелых и изобретательных гитаристов-виртуозов в истории рок-музыки.
========== Эпилог ==========
За окном проносились шеренги высоких сосен, пришедшие на смену дубовому бору. Машина мчалась в город по ночной автостраде. Притихший Теон замер на заднем сидении и с недоверием глядел на убегающий вдаль лес. Он толком ещё не пришёл в себя и не мог осознать, что всё закончилось. Где-то позади звучали полицейские сирены: всех плохих парней упаковали в наручники и скоро отправят за решётку, а дети вернутся домой.
Теон решил, что больше ни за что в жизни не возьмёт в руки карты, ведь от этого могут быть большие неприятности. Успокоившись, вскоре заснул, и уже не видел, как вдали блеснули огни города.