Больно, жалко – мучительные эмоции заполняют душу, и контролировать это невозможно.
Отхожу к окну, глотаю жаркий, невкусный воздух. И возвращаюсь обратно как раз к тому моменту, когда санитар извлекает органокомплекс и совсем молоденькая экспертесса делает забор жидкостей и тканей на гистологию.
– Легкие свободны от спаек, полностью заполняют плевральные полости. Печень не выступает из-под края реберной дуги. Петли кишечника не вздуты. Брюшина тонкая, влажная, блестящая. В плевральных и брюшной полостях посторонней жидкости нет. Мышца языка на разрезе без кровоизлияний. Вход в гортань свободен. Голосовая щель зияет. Доли щитовидной железы не увеличены, на разрезе темно-красноватые зернистые…
Эксперт диктует медицинскому регистратору данные внутреннего исследования, а я слушаю ее голос и одновременно отмечаю отек легких, полнокровие внутренних органов.
Когда девушка приступает к исследованию сердца, у меня уже готов судебно-медицинский диагноз – «миокардиодистрофия неуточненного генеза».
Это заболевание сердечной мышцы невоспалительного характера, при котором нарушаются обменные процессы в клетках и в конечном итоге питание мышечной ткани сердца ослабевает. Я встречала подобный диагноз в самых разных возрастных группах – от школьников до стариков. Насколько я помню, изучена миокардиодистрофия слабо и на вопрос о причинах ее возникновения ответа не имеется.
Мне искренне жаль, что все это случилось с Игорем, и…
Мои размышления прерывает телефонный звонок.
Я вижу на дисплее номер Тамары Варди…
Глава 6
1907–1908 годы, Лондон
Алистер Кроули отложил полученное от Джеральда Келли письмо и с горечью вздохнул.
Брат жены прислал печальные новости: алкоголизм Роуз прогрессирует. Несмотря на все усилия врачей, несмотря на то, что Роуз прошла несколько курсов терапии в клинике, ситуация становится все более тяжелой. Джеральд пишет, что Роуз выпивает в день не меньше бутылки виски; она исчезает утром и появляется дома только после обеда, едва стоит на ногах и двух слов связать не может.
Как так получилось, что молодая красивая женщина стремительно превратилась в алкоголичку?
Не смогла пережить смерть их первой дочери, Нюи Ма Ахатхор Геката Сапфо Иезавель Лилит? Боль от такой утраты действительно никогда полностью не пройдет; с этой раной на сердце предстоит жить всегда. Но ведь у них очень скоро родилась вторая девочка, Лола Заза, и Роуз могла бы отвлечься заботами о ней.
«Моя жена – большая актриса, – с раздражением думал Алистер, меряя шагами просторную гостиную, обставленную классической добротной мебелью. – Ее по-настоящему никогда не интересовала ни магия, ни путешествия. Она делала вид, что ее все это волнует, – но на самом деле мечтала получить обычного, скучного мужа, заурядного и банального. Я мог подарить ей полет, небо, звезды, чудесное колдовство. Но я никогда не мог дать ей обыденности, потому что это противоречит моей натуре и всему тому, к чему я стремлюсь… Нет, Роуз больше не место в моей жизни! Она как балласт, постоянно отвлекает мою энергию на разные глупости. Надо подавать на развод, и…»
От размышлений о жене Алистера оторвал звонок в дверь. Вспомнив, что дворецкий сказался больным и ушел к врачу, Кроули заспешил к двери.
На пороге оказался Виктор Нойбург, и Кроули обрадованно улыбнулся.
Этот нескладный темноволосый юноша, частенько забывающий помыться и воняющий козлом, такой забавный!
Виктор увлекался магией, у него была репутация сильного медиума – совершенно справедливая, как убедился Алистер после первой же совместной магической практики.
Однако главной его чертой, пожалуй, являлась невероятная доверчивость.
Виктор был девственником. Алистер сводил его в публичный дом, а потом в шутку сказал, что теперь Виктору надлежит предложить падшей женщине, с которой он провел ночь, руку и сердце.
– Я сделаю это, – взволнованно прошептал юноша, покрываясь румянцем. – Да-да, я готов нести ответственность за свои действия.
Ну как можно было не любить такого идиота, не радоваться его обществу!
– Ну что ты застыл, присаживайся! – Когда они прошли в комнату, Алистер махнул рукой в сторону дивана, поправил бархатный темно-красный халат и протянул Виктору склянку с кокаином. – Давай, вдохни немного!
Виктор испуганно замотал головой, и Кроули недоуменно пожал плечами.
А ведь у этого парня много силы! Зачем она ему – если он всего боится, как кролик, и дрожит от безвиннейшего предложения вдохнуть наркотика!
«Если бы я не видел, как Виктор разговаривает с демоном, ни за что бы не поверил, – подумал Алистер, машинально отмечая, что, должно быть, гость накануне визита догадался принять ванну – от него совершенно не несет потом. – Я легко вызываю демонов, но они начинают творить все, что им заблагорассудится. Я не могу их подчинить своей воле, не могу их контролировать. Виктор тоже не может – но он их слышит, а мне, при всех моих возможностях, это недоступно…»