— А как же закукливание? — брякнула я, поскольку Галапедия выдававла информацию только об этой стороне элианского общества.
Мне объяснили, что закукливание — часть естественного жизненного цикла, тогда как пси-форма — защитная реакция организма на угрозу. Кстати, как я могла этого не знать, если сама ее активно использую?
Боюсь, я повела себя не слишком разумно. Непонятные сведения обрушились на меня, как лавина, и переварить их было трудно. Я — элианская форма жизни? Ха-ха-ха! Абсурдность такого предположения зашкаливала.
Я растерялась и вместо того, чтобы здраво оценить ситуацию и подумать, какие полезные факты можно извлечь из неожиданного диалога, начала задавать бессмысленные вопросы.
Например, о том, почему я не слышу свой голос, но собеседник, похоже, его прекрасно различает.
— Вы слышите. Многие приборы тоже способны его засечь, — уверил элианин.
— Не слышу!
Он сказал, что это, вероятнее всего, психологическое. Я, видите ли, сознательно подавляю восприятие, веря в свою призрачность. Даже люди способны чувствовать мое присутствие, хотя их перегруженный хаосом мозг часто отказывается обрабатывать настолько слабые сигналы.
Спорить не хотелось. Не исключено, профессор Иль был прав… Все, что я знала о «призраках» вроде себя, базировалось на вымыслах. Возможно, со мной шутило подсознание…
— По-вашему, я — как вы? Но как дезинтегратор мог превратить человека с Земли в инопланетянина с Оникса?!
Дхари Иль долго размышлял над этим вопросом. Я уж собиралась сказать, что эта тайна останется неразгаданной навеки, когда он заколыхался, вроде бы смеясь.
— Проще простого! — воскликнул воодушевленно. — Элементарно! Дело в том, что вы созданы из элианского биоматериала.
Профессор радовался, как взрослый, который разгадал детскую загадку. Я же пыталась найти хоть какие-нибудь слова — и не могла.
Все просто? Боюсь, что нет. С моей точки зрения, все запуталось окончательно.
Касэлона
С тех пор, как Сэм стал владельцем «Касэлоны», ее шлюз открывался сотни раз. Это было самое что ни на есть обыденное событие, на которое никто в здравом уме не обращал внимания. Но сейчас торжественность момента зашкаливала.
С одной стороны, Райс понимал: пассажирам и экипажу до смерти хочется удостовериться, что корабль больше не пляшет под чужую дудку. С другой — лучше бы публике отсидеться в безопасном месте, а то мало ли…
— Мик, ты уверен?.. — расслышал Сэм шепот Миры.
— А то! Плевое дело! — бахвалился ее брат, бросая обеспокоенные взгляды на темный экран на стене.
Программа с планшета профессора Торна вроде бы сработала и позволила запустить реальную перезагрузку. Именно что вроде бы. По крайней мере, внешнюю информацию бортовой компьютер поставлял исправно и о метеоритных дождях больше не заикался.
Первым порывом Райса было убраться с этой треклятой планеты, пока не вернулись люди с оружием, однако вскоре он изменил свое мнение. Незнакомцы, которые снимали «Касэлону» после ее падения-приземления, что-то делали рядом с кораблем. Может, оставляли автографы в духе: «Здесь был Вася», а, может, готовили какую-нибудь пакость. Скажем, бомбу к корпусу присобачивали. А что? После нервотрепки с «Зарницей» и откровений Коти Сэма это бы не удивило.
Поэтому взлет пришлось отложить. Сначала — проверка периметра, а там, если все чисто… Следующий пункт плана Райс даже не обдумывал, потому что знал: «чисто» не будет.
— Последний раз говорю: либо надеваете скафандры, либо расходитесь по каютам. — Он твердо взглянул на великовозрастных детишек Волка. — У меня времени предостаточно. Я подожду.
— Не придирайся, дядь! Сначала сам напяль эту душную мерзость! — отрезала Мира — впрочем, без особой уверенности.
— Часики тикают. — Сэм демонстративно прислонился к стене. — Когда стемнеет, ничего открывать я точно не буду.
Мик засопел и первым направился в хранилище скафандров. Его сестра, поворчав для виду, пошла за ним.
— Быстро вы поладили, — заметил Аристэй, когда они с Райсом остались одни. — Даже Сана тратит на них больше времени.
— У меня талант, — хмыкнул Сэм. — «Зара», на полчаса блокируй вход сюда и открой шлюз. Что? Вы же не думали, что искать бомбу мы будем вместе с вашими спиногрызами?
— Мире уже семнадцать, — напомнил Аристэй, отступая от пришедших в движение створок.