Даниал зло расхохотался.
— Закрытая? — переспросил с сарказмом. — Необитаемая? Скажите это управленцам, которые живут в заповеднике с семьями и прислугой! Один из них — Габриэль Антэс, министр экологии. И… Погодите! Мы на Ониксе-12?! На кой «Касэлону» привели сюда?!
Мира сморщила нос и выбросила дохлого кролика в утилизатор.
— Покойся с миром, ушастик, — пробормотала, моя руки. — Ты слишком милый. В глотку Антэсу я запихаю что-нибудь другое. Растворитель, например. Или его собственное дерьмо.
После запрещенной, а оттого быстрой и изматывающей вылазки на берег (спасибо Сане, что оставила шлюз открытым почти на полчаса) она чувствовала дикий голод. Мельком взглянула на автомат кормосмесей, но с презрением отбросила эту идею. Наспех соорудила пару огромных бутербродов, сделала чай и, с трудом удерживая в одной руке тарелку, а в другой — поллитровую кружку, поднялась в медотсек.
— Там Сана вы…
«Сана забыла запереть корабль», — собиралась доложить Мира. Но ее внимание отвлекла пустая койка.
— Где он? — прошипела девушка, опасно размахивая бутербродами. — Куда…
«…вы его спрятали? Мне не доверяете? Боитесь? Я, по-вашему, монстр?!» — договорить она не успела.
Райс, едва завидев еду, на миг прервал разговор с Даниалом Касом и указал на видневшуюся сквозь дверь лестницу.
— Каюта номер восемь, пассажирский этаж. «Зара», разреши доступ Миранель Волк.
— В каком смысле? — растерялась Мира. — Умом тронулся, дядь? Сначала убираешь этого дебила с глаз долой, теперь стравливаешь нас? Определись, а?
— Да-да, покорми его. — Райс слушал Каса, а не ее. — Он невзлюбил Леви, но с тобой вроде держится нормально. Успокой парня, пусть не нервничает. И не пугай его всякими глупостями. Здешние пиявки даже мне омерзительны, а дохлятина — вообще детский сад. Пора тебе повзрослеть.
— Дебилизм случайно не передается, дядь? Подозреваю, ты заразился.
— Ага, иди. — Райс переключился на свой планшет, и ее слова определенно пролетели мимо его слуха. — Система тебя пропустит. Помягче с ним, он не привык к стрессовым ситуациям.
Мира убралась прочь прежде, чем Леви осмелилась перебить занятых беседой об Ониксе и будущем системы мужчин и, запинаясь, просветить их насчет Матиаса и его страхов.
— «Зара», открой восьмую. — Зеленая челка невыносимо мешала, и пришлось задержаться, запихивая за ухо непослушные пряди.
Чувствуя себя прирожденной манипуляторшей, Мира почти бегом бросилась к цели. Сейчас они опомнятся и…
Но никто ее не останавливал.
Ей пришло на ум, что не стоит торопиться. При всем нелегком прошлом и обширном жизненном опыте у Александра Райса был один существенный недостаток. Он не бывал на настоящем дне и судил по обложке. Для него юный возраст и умильное личико означали слабость. Вряд ли ему приходилось прогуливаться в трущобах Оникса-6… Там новичкам быстро растолковывают, что зло может таиться под любой личиной.
Не то чтобы Мира росла в злачных местах… Скорее, ее водили туда на экскурсии. Сначала отец показывал на наглядных примерах, к чему приводят алкоголь и наркотики, потом уже она сама просвещала Астина о подноготной его семейного дела. Ей не нравились обычаи улиц, но девушка видела их эффективность для выживания. Они обеспечивали порядок в тех местах, где не дождешься помощи от полиции. Благодаря им люди в неблагополучных районах просыпались по утрам без дырок в груди.
С точки зрения Миры, молодому Антэсу не помешало бы тоже их усвоить.
Примерно в тот миг, когда Райс пытался поверить, что Леви ничего не путает и не преувеличивает, каюта Матиаса открылась.
— Приветик, зайка. — Бутерброды и чай мешали изобразить радушные объятия. — Вот мы и встретились снова. На этот раз ты не привязан, поэтому жаловаться тебе не на что. Погово…
Матиас с разбега бросился на Миру, будто только и ждал подходящего случая. Она швырнула в него тяжелую кружку, но он и не заметил хлестнувшего в лицо кипятка.
Его худощавое тело врезалось в девушку на полном ходу. Она отлетела к противоположной стене коридора, успев приложить Антэса массивной тарелкой по голове.
— Недоумок! Это были последние котлеты! — крикнула ему вслед, безуспешно стараясь поймать разлетевшиеся бутерброды. — Куда ты бежишь, если корабль все равно заперт? Ох! — В памяти пронеслись события последнего получаса. — Чтоб ты сдох! Кто тебе сказал, что шлюз открыт?!