Из-за всего того, что откопала Ирис, я начала тормозить Милену, сказав, что сперва дождусь сообщения от тебя, и связалась с тобой по рации. Ты ответила мне, что всё в порядке. И мы решили приехать.
– Карин Бартул и Икабод ошибались, считая монстрами тех, кто монстрами не был. Но их нельзя осуждать. Потому что здесь мало кто смог бы разобраться, кому верить, кому нет. Наш враг, который угрожал семье Неверри, играл на этом. Он делал всё, чтобы мы верили его рабам и наветам, а тех, кто восставал против него, считали неприятелями.
– Здесь что, шла повстанческая война между бандитскими группировками демонов и чудищ?
– Да, так всё и было. Демон Ночи – Бафомет и Древний Ужаса – Дагон. Они тут не поделили территорию. Бафомета, как я поняла, интересовали магические сокровища. Которые сейчас погибли под обвалом, скорее всего. А Дагона интересовали души Неверри. И я начинаю догадываться, почему. Икабод – талантливейший художник, он рисует то, что есть на самом деле, только далеко, в других измерениях. То есть у него развит дар дальновидения. Милена, скорее всего, экстрасенс, раз видит вещие сны. Либо она медиум и открыта контактам с тонким миром. Древние и демоны проявляют интерес к людям со сверхъестественными способностями.
– Я с тобой полностью согласна, – горячо заявила Айра. – Нам многое предстоит выяснить о семье Неверри.
– Думаю, что та книга, об истории этой семьи и этого дома, прольёт свет, – задумчиво проговорила я.
Внезапно мы с Айрой обе вздрогнули, потому что Ирис, подкравшись к нам сзади совершенно бесшумно, вдруг с неистовым любопытством вопросила:
– Книга? Что за книга?
– Я нашла Дневник Джакомо-старшего, деда Икабода. Он лежит в библиотеке.
– Я горю желанием с ним ознакомиться. Библиотека безопасна, я так полагаю? Ты всех монстров и книжных червей убила? – Ирис спросила это с юмором, но в её глазах я прочла лёгкую обеспокоенность.
– С червём пришлось повозиться, вернее, побегать от него. А что до монстров – мы с ними договорились, – лаконично ответила я.
– Напишешь об этом в отчёте. О, и здесь я тоже вижу книги! Малая библиотека. Подозреваю, на чердак относились книги, которым в большой библиотеке не было места. Всякая беллетристика, как посмотрю в основном, – размышляла Ирис вслух. И заметила: – Кстати, вы обратили внимание, какие милые горгульи стоят у входа на третий этаж? Очаровашки, правда?
– Ещё бы, – улыбнулась я. – Только они улетят сегодня.
Ирис продолжительно посмотрела на меня:
– Они что, живые?
– Конечно.
– С ума сойти! Этот дом хранит немало тайн и причуд. Что ж, если они улетят – надо подумать, какую легенду подготовить для семьи Неверри.
– Ирис, у меня к тебе вопрос.
– Да?
– Когда я была у тебя в библиотеке – мне почти прямо в руки выпала книга с романом Карин Бартул, помнишь? У тебя про библиотеку были какие-то новости за эти дни? Например, аномальная активность, привидения?
– Нет, – покачала коллега головой озадаченно.
– В книгу были вложены вырванные листы из другой книги – той, которую мне дала Милена в подарок для дяди Икабода. На листах на незнакомом языке был текст. Его прочитал один мой друг, и этот текст помог нам расправиться с Дагоном. Он предупреждал о ловушках, которые расставил Древний. Хубертус Лысый знал о них. Скорее всего, он тоже был экстрасенсом или дальновидящим. Я спросила тебя о книге и о привидениях, чтобы поблагодарить то привидение, которое нам так помогло.
Ирис, подумав, ответила:
– Это могла быть сама Карин Бартул. После смерти ей, должно быть, стало стыдно, что она струсила и не завершила начатое до конца, ушла от реальности в написание романов. Ещё это могли быть папа и мама Милены. Мёртвые наблюдают за нами, стараются помочь, поддержать и спасти. Это и есть наши ангелы-хранители. Но это только гипотезы. Не для протокола, – Ирис деловито улыбнулась.
Она посмотрела несколько книг и нотных тетрадей из чердачной "малой библиотеки".
– Здесь неплохой выбор, оказывается, не только беллетристика. Классика есть, различные книги по научным дисциплинам. И в них содержится порядок, они систематизированы. Только, что меня в них смущает, некоторые, особенно в мягких обложках, странно помяты и поцарапаны.