Айра ещё в машине рассказала мне, что означает подземелье и что означает бояться подземелья или наоброт любить подземелье.
"Подземелье – это трансформация. Если ты идёшь туда со страхом – то встретишься с ним лицом к лицу. Если ты идёшь туда с интересом – то встретишься с сокровищами своей души. Подземелье – это инициация. Те, кто достигает определённого уровня духовного и психического развития, зрелости – должны пройти через пещеру или катакомбу, пройти испытание мраком".
Мне всегда были любопытны подземелья. Я не страдала клаустрофобией, мне интересно исследовать разные подвалы, секретные места, пещеры. Возможно, интерес и любопытство пересилили мой страх. Так всегда у меня бывает. Я чего-то сильно боюсь, но при этом это что-то мне сильно хочется увидеть.
Я смотрела, как стрелка часов перешагнула рубеж полуночи, часа ночи, подкрадывалась к двум. Я боялась разбить иллюзии. Я боялась удостовериться в самообмане, в том, что схожу с ума, или наоборот опровергнуть это опасение. Я боялась взять в руку Лезвие Слуги.
Где я его взяла? Оно выпало из тела ожившего мертвеца – пирата Прокопа. Жак дрался с ним, находясь в моём теле. Я подобрала нож с пола. А возможно, я просто зашла в одну из комнат, увидела нож, взяла его, подержала, взвесила в руке? Нет, так было с другим ножом – невзрачным, тем, который я посчитала ножом для резки бумаги, в мастерской дяди Икабода.
Конец сомнениям. Если Скиталец не придёт – это будет значить, что скорее всего и половины событий в Усадьбе Лесное Сердце не было.
Я начертила круг в воздухе, в нём перевёрнутую пентаграмму. Знак Бафомета. Подействует ли, раз проклятье снято? И как Скиталец связан с Бафометом? Либо уже никак?
Нет. Ничего не происходит. Я отложила нож. Помолчала.
Потом, повинуясь интуитивному порыву, догадке, схватила его снова, сжала рукоять в потных от волнения ладонях. Закрыла глаза и прошептала:
– Если ты всё ещё мой слуга, а вернее – мой друг, приходи. Мы вроде договорились.
Снова положила нож. Ничего. Тишина. Я издала нервный смешок. Вот так и доходят до ручки – начинают разговаривать с вымышленными друзьями. Закрыла глаза, откинулась на спинку кресла. Похоже, мне нужно будет пройти сеанс психотерапии у Айры. Так и скажу – не смогу написать отчёт, потому что писать не о чем, так как всё, что было – галлюцинация.
И тут я услышала шорох. Подозрительно знакомое шебуршание, а потом рядом с собой подозрительно знакомый голос:
– У тебя много книг, которые я не ел, Хозяйка. Это самый лучший подарок. Я теперь буду сюда заходить почаще, пока всё не попробую.
Меня сковало оцепенение. Я распахнула глаза и увидела в темноте пару громадных светящихся жёлтых глаз. Которые восторженно шарили по моей большой стенке с книгами – всякими энциклопедиями, детективами, фантастикой, книгами по школьной программе, учебниками. Тот, Кто Бродит Среди Книг преспокойно побрёл вдоль полок. Его большущая мохнатая лапа с когтями бережно и деликатно подцепила одну из книг, про НЛО, и он начал её поглощать. Я же вылупилась на него как на привидение.
Тот, Кто Бродит Среди Книг – в моей комнате! В Укосмо!
Как к этому относиться?!
В следующий миг меня заполнила радость. Мне не всё привиделось, я не сошла с ума! Если Скиталец здесь – это значит, что Мелькор и Астр летят сейчас в Туркей, если их, конечно, Ирис не оприходовала расспросами о жизни горгулий-воров. Если Скиталец здесь – это значит, что Анна вернулась домой, наяривает на рояле, ведь для привидений не существует расстояниий. Если Скиталец здесь – это значит, что Жак Соурис, он же Мышиный Король, испытывает тысячи удовольствий в погребах ресторанов, где подают Кровь Цыганки.
– Извини, Хозяйка, я был голоден. А перед таким блюдом не смог устоять, – Скиталец сейчас был сама скромность.
Я вскочила с кресла и подлетела к нему. Вцепилась в лапы:
– Ты настоящий! – восторгу моему не было предела. Кажется, я рассмеялась – наполовину счастливо, наполовину безумно.
– Как эти книги. Если еда настоящая, тот, кто ест – тоже настоящий, – произнёс Скиталец одну из своих витиеватых премудростей.
Мы обнялись. С приходом Скитальца стало ясно, что всё, что было в Лесном Сердце и в Катакомбе – тоже настоящее. Я стала безумнее, да. Но я смогла справиться с тем ужасом, который пытался наслать Дагон. У меня появились новые друзья. Настоящие – во всех смыслах. А ещё я ощутила, что даже тот, кто ушёл навечно – всегда со мной. Шакс бы тоже порадовался нашей встрече.
– Люди состоят из того, что поглощают. Ртом. Душой. Сердцем, – произнесла я. – Но скажи, откуда ты взялся?