Пока Сулла осаждал Афины, в Риме разразился новый политический кризис. Камнем преткновения продолжал оставаться вопрос о новых гражданах (италийцах), желавших быть записанными во все 35 триб. Консул Цинна был за положительное решение этого вопроса и предложил реанимировать закон Сульпиция, однако консул Октавий выступил категорически против этого. Не имея возможности достичь соглашения, оба консула вооружили отряды своих сторонников, и на улицах Рима начали происходить настоящие битвы, в ходе которых погибли тысячи граждан. В итоге Цинна со своими сторонниками был вынужден бежать из Рима, за что сенат незаконно лишил его консульской должности. Тем не менее опальный консул не сложил оружия, набрал в Италии большую армию и установил связи с беглыми противниками Суллы, в том числе с Марием, прибывшим с небольшим отрядом в Этрурию из Африки, где он ранее укрывался[25]. Первостепенной задачей для марианцев стал захват столицы.
После долгой осады, потери значительной части войск, голода и начавшейся эпидемии Рим открыл ворота перед армиями марианцев. Сенат немедленно вынес решение о восстановлении Цинны в должности консула и отменил постановление об изгнании Мария. После этого Марий устроил кровавый террор, казнив прежде всего консула Гнея Октавия, а также многих представителей знати, сенаторов и всадников, среди которых были также и сторонники Суллы. Более того, сам Сулла был лишён всех полномочий и объявлен вне закона. Все его распоряжения были отменены, его дом в Риме был разрушен, имущество конфисковано, а италийские виллы уничтожены[26].
По свидетельству Плутарха, во время марианского террора особенно зверствовали так называемые бардиеи – иллирийские рабы, служившие Марию: «Многих они убили по приказу или по знаку Мария, а Анхария, сенатора и бывшего претора, повалили наземь и пронзили мечами только потому, что Марий при встрече не ответил на его приветствие. С тех пор это стало служить как бы условным знаком: всех, кому Марий не отвечал на приветствие, убивали прямо на улицах, так что даже друзья, подходившие к Марию, чтобы поздороваться с ним, были полны смятения и страха. Когда множество граждан было перебито, Цинна насытился резнёй и смягчился, но Марий, с каждым днём все больше распаляясь гневом и жаждой крови, нападал на всех, против кого питал хоть какое-нибудь подозрение. Все улицы, весь город кишели преследователями, охотившимися за теми, кто убегал или скрывался»[27]. Консулами на следующий, 86 год до н. э. были избраны Марий и Цинна.
В течение всего 87 года до н. э. Афины стойко переносили осаду римских войск, несмотря на разразившийся в городе голод. Полководец Архелай дожидался подхода большой вспомогательной армии, которая должна была уничтожить Суллу у городских стен, но она задерживалась в Македонии. Эта задержка дала римлянам возможность воспользоваться несколькими зимними месяцами, которые они потратили на подготовку штурма Афин и Пирея[28].
В середине января 86 года до н. э. в Риме от пневмонии внезапно умер Гай Марий. По словам Плутарха, «Марий, после обеда, гуляя с друзьями, стал перечислять свои подвиги с самого начала и рассказывать обо всех счастливых и несчастливых переменах в своей участи и при этом сказал, что неразумно и дальше верить в удачу, а потом, попрощавшись со всеми, лёг и, пролежав не поднимаясь семь дней, умер. Некоторые рассказывают, что во время болезни обнаружилось всё его честолюбие, которое привело к нелепой мании: ему чудилось, будто он послан военачальником на войну с Митридатом, и потому он проделывал всякие телодвижения и часто издавал громкие крики и вопли, как это бывает во время битвы. Вот какую жестокую, неутолимую страсть к воинским подвигам поселили в его душе властолюбие и зависть. Потому-то Марий, проживший семьдесят лет, первым из римлян семь раз избранный консулом, накопивший в своём доме богатства, не уступающие царским, оплакивал свою судьбу, посылающую смерть прежде, чем он достиг всего, чего желал»[29].
25
26
27