Автомобиль резко затормозил.
— Что случилось? — спросил командор.
— Что-то не так.
— С машиной?
— Нет, вокруг. Кажется, заблудились…
— Охотно верю. По-моему, у вас это свойство заложено с детства, — Остап вышел из машины.
В двадцати шагах сзади, на другой стороне дороги, стоял столб, похожий на древний индейский татем. Среди нескольких цифр там был и номер их дороги. Но что-то действительно было не так, что-то настораживало.
— Может, вернемся немного назад? — предложил Арчибальд.
— Реклама! — воскликнул Остап. — Смотрите, поля есть, деревья стоят, а реклам — нету!
— Чтоб я сдох! — у Арчибальда отвалилась челюсть. Он был поражен в самое свое американское сердце.
Если бы в одно удивительное утро мистер Спивак и его сограждане, проснувшись, увидели бы, что реклама исчезла, то большинство из них очутилось бы в самом отчаянном положении. Стало бы неизвестно -
Какие курить сигареты?
В каком магазине покупать обувь?
Каким прохладительным напитком утолить жажду — "Кока-кола" или "Джинджер-эйлем"?
Какое пить виски — "Белая лошадь" или "Джонни Уокер"?
Какой покупать бензин: "Шелл" или "Стандарт Ойл"?
В какого бога верить: баптистского или пресвитерианского?
Было бы просто невозможно решить —
Стоит ли жевать резинку? И какую?
Какой фильм замечателен, а какой попросту гениален?
Следует ли идти добровольцем во флот?
Полезен или вреден климат Калифорнии?
И вообще без рекламы получилось бы черт знает что! Жизнь усложнилась бы до невероятия. Над каждым своим жизненным шагом приходилось бы думать самому.
Нет, с рекламой значительно легче. Американцу ни о чем не надо размышлять. За него думают.
Уже не надо ломать голову, выбирая прохладительный напиток.
Дринк "Кока-кола"! Пей "Кока-колу"!
"Кока-кола" освежает иссохшую глотку!
"Кока-кола" возбуждает нервную систему!
"Кока-кола" приносит пользу организму и отечеству!
И вообще тому, кто пьет "Кока-колу", будет в жизни хорошо!
"Средний американец", невзирая на его внешнюю активность, на самом деле натура очень пассивная. Ему надо подавать все готовым, как избалованному мужу. Скажите ему, какой напиток лучше, — и он будет его пить. Сообщите ему, какая политическая партия выгоднее, — и он будет за нее голосовать. Скажите ему, какой бог "настоящее" — и он будет в него верить. Только не делайте одного — не заставляйте его думать в неслужебные часы. Этого он не любит, и к этому не привык.
Остап еще находился на борту "Нормандии" и буксиры только втягивали пароход в нью-йоркскую гавань, как два предмета обратили на себя внимание. Один был маленький, зеленоватый — статуя Свободы. А другой — громадный и нахальный — рекламный щит, пропагандирующий "Чуингам Ригли" — жевательную резинку. С тех пор нарисованная на плакате плоская зеленая мордочка с громадным рупором следовала за компаньонами по всей Америке, убеждая, умоляя, уговаривая, требуя, чтобы они пожевали "Ригли" — ароматную, бесподобную, первокласную резинку.
Первую неделю Остап держался стойко. Он не пил "Кока-колу" из принципа. Он продержался до самого Спрингфилда. Но все-таки реклама взяла свое. На завтраке у мэра он отведал этого напитка. И почувствовал, что "Кока-кола" действительно освежает гортань, возбуждает нервы, целительна для пошатнувшегося здоровья, смягчает душевные муки и сделала его гениальным, как Лев Толстой.
Еще страшней, настойчивей и визгливей реклама сигарет. "Честерфилд", "Кэмел", "Лаки Страйк" и другие табачные изделия рекламируются с исступлением, какое можно было найти разве только в плясках дервишей на уже не существующем празднике "шахсей-вахсей", участники которого самозабвенно кололи себя кинжалами и обливались кровью во славу своего божества. Всю ночь пылают над Америкой огненные надписи, весь день режут глаза раскрашенные плакаты: "Лучшие в мире! Подсушенные сигареты! Они приносят удачу! Лучшие в солнечной системе!"
Собственно говоря, чем обширнее реклама, тем пустяковее предмет, для которого она предназначена. Однажды, проезжая через какой-то маленький городок, компаньоны увидели за проволочной решеткой белую гипсовую лошадь, которая стояла на зеленой травке, среди деревьев. Сперва Остап подумал, что это памятник неизвестной лошади, героически павшей в войне Севера с Югом за освобождение негров. Увы, нет! Эта лошадка с вдохновенными глазами молчаливо напоминала проезжающим о существовании непревзойденного виски "Белая лошадь", укрепляющего душу, освежающего мозг, питающего науками юношей и подающего отраду старцам. Более подробные сведения об этом, поистине волшебном, напитке потребитель мог найти в "Белой таверне", помещающейся здесь же, в садике. Здесь он мог узнать, что этим виски можно напиться допьяна в пять минут; что тому, кто его пьет, жена никогда не изменит, а дети его благополучно вырастут и даже найдут хороший "джаб" — "работу".