— Ты же видишь, она потрясена, — продолжил посетитель. — И участвовала она в этом спектакле не больше любого другого в салоне. У меня, например, был друг с такими же инициалами, и он когда — то жил на Парнасе 119. Хочу сказать, что подобные обвинения можно было бы легко предъявить и мне.
— Но ты же ничего не сказал, Озтин, — воскликнул Ланмюр.
— Все потому, что я видел представление Глены дюжину раз, да убережет душу ее Император, и знаю, что все это фарс, — ответил грузный мужчина. Он посмотрел на покрытое тканью тело и вздохнул, нерешительно сделав знак аквилы. — Бедная старушка. Она была всего лишь простой салонной актрисой.
— Только не сегодня, — Ланмюр пожал плечами. — Это конец. Репутация салона разбита вдребезги…
— На самом деле, наоборот, — вставила я. — Сегодня ваши клиенты разбежались, но наступит завтра…
— О чем ты говоришь?
— Я имею в виду, сэр, что люди посещают этот квартал и ваше прекрасное заведение, чтобы вкусить тайн мира теней. Пока, по большей части, я полагаю, о вас едва говорили. Спектакли и развлечения — вот всё, чем вы занимались. И вот произошло трагическое событие, благодаря которому поползут слухи. Салон Ланмюра будет известен как место, хранящее настоящие тайны и воспоминания о сверхъестественных событиях. Страх не прогонит клиентов. По крайней мере, не тех клиентов, которые вам по нраву. Это событие наоборот привлечет публику, несмотря ни на что, и ваша репутация укрепится.
Ланмюр уставился на меня.
— Я бы посоветовала сказать вашим поставщикам, чтобы они привезли завтра еды и вина в большем количестве, чем обычно, — продолжила я, — для того, чтобы удовлетворить потребителя. Вы могли бы также продавать апотропейные амулеты на входе, чтобы успокоить робких и приправить репутацию заведения перспективами знакомства с истинными проявлениями мистического.
Ланмюр вытаращил глаза. Грузный мужчина громко расхохотался.
— Мне нравится эта юная леди, — усмехнулся толстяк. — Она не ошибается, и вдобавок хорошо разбирается в ваших делах. Апотропейные амулеты! Это стиль мышления настоящего промоутера. Сделать страшные деньги на страшном убийстве, не так ли?
Он снова расхохотался густым раскатистым смехом. Ланмюр нахмурился.
— Ты, как всегда, несносен, Озтин, — сказал он. — Я могу запретить впускать тебя сюда.
— Опять? — сострил толстяк.
Ланмюр резко повернулся и зашагал прочь.
— Магистратум вызван, — бросил он через плечо. — Я должен дождаться их прибытия.
— Что ж, это сигнал к отступлению, — объявил здоровяк. — У меня нет никаких дел с Магистратумом. Мы можем потерять ночь, отвечая на вопросы.
— Особенно с вашей репутацией, — заметила я.
Толстяк ухмыльнулся и протянул руку.
— Моя слава опережает меня, не так ли?
— Да, мистер Крукли, — ответила я, пожимая руку.
Догадка пришла в тот момент, когда Ланмюр произнес имя Озтин. Это действительно был печально известный поэт-повеса. Мое предыдущее опознание было верным.
— Я знаю одно местечко дальше по улице, — сказал он. — Не хотите ли составить компанию и избежать всей этой неуместной суеты?
Я посмотрела на Эйзенхорна.
— Прошу прощения, сэр, — сказал Крукли, протягивая руку Грегору. — Я имел в виду вас обоих. Озтин Крукли.
— Дэзум Флайд, — ответил Эйзенхорн, принимая рукопожатие.
— Вы составите мне компанию? — спросил Крукли.
Эйзенхорн кивнул.
— Я больше не хочу здесь оставаться, — заключил поэт.
Я была уверена, что Крукли хотел остаться, но неминуемое прибытие Магистратума доставило бы ему неудобств.
Отлично, — заявил Крукли. — Пойдем все вместе. Он повернулся и громко обратился к ближайшим посетителям: — Мы переходим в «Двух Гогов». — Вы с нами? Аулай? Анвенс?
— Пойду, если заплатите за меня, — сказал человек с руками в чернильных пятнах, которого я ранее приняла за рубрикатора.
— Анвенс? — крикнул Крукли.
Пожилой мужчина с длинными руками и ногами встал и кивнул. Мы с Эйзенхорном быстро переглянулись.
— Это и есть Анвенс? — поинтересовалась я.
— Да, — подтвердил Крукли. — Лайнел Анвенс. Ты его знаешь?
— Нет. Но я подумала, что Анвенс — это слепой, сидящий рядом с ним.
Крукли отрицательно покачал головой.
— Тот, что ли? — спросил поэт. — Нет, это его сумасшедший друг Фредди. Фредди Дэнс.
ГЛАВА 4
Разговор
Итак, мой наставник и я достигли поставленной цели на вечер — найти пропавшего астронома. Я подумала, что пора снова залечь на дно, но Эйзенхорн намеревался продолжить. Он верил, что тем вечером еще многое может открыться.