Эта иррегулярная война ожесточила идеологическую борьбу, привела к росту экстремизма и уничтожению демократии в большинстве латиноамериканских стран. Часть определённого социального спектра, представлявшего на тот момент 50 % населения, приняла решение о применении насилия и оружия, чтобы решить этот конфликт в свою пользу, исходя из того, что существующая «буржуазная демократия» не предоставляла им в этом гарантий.
Эта «народная власть» взяла в руки оружие с целью установления своей абсолютной и тоталитарной власти, насильственного свержения «буржуазного государства» с его правовыми нормами и создания своего, «другого государства», основанного на марксистско-ленинской идеологии, ранее уже ввергнувшей значительную часть человечества нашей планеты в пучину катастроф и нужды.
Перед лицом этой реальной, жестокой и очевидной опасности, грозившей нашему Отечеству, чилийское Правительство в лице своих поочередно менявшихся высших представителей национальной власти самых различных политических течений, заранее соответственно заботилось о систематической подготовке Вооружённых Сил с целью противостояния противнику в условиях иррегулярной и партизанской войн.
В течение длительного времени с этой целью, согласно поставленным задачам, сотни лучших офицеров, сержантов и рядовых наших Вооружённых Сил прошли соответствующую подготовку, как в Чили, так и за рубежом. Этот процесс осуществлялся в полном соответствии с установками и постановлениями Правительства, согласно существующим законам и финансировался из государственного бюджета.
Ежегодные планы Высшего Совета Национальной Обороны (CONSUSENA), возглавляемого очередным министром Обороны страны: учения, манёвры, техника, закупки вооружений и, естественно, тренировка и инструктаж специальных подразделений — все это являлось очевидным свидетельством воли и национальной ответственности в стремлении не допустить поражения чилийского общества перед лицом подрывной деятельности и терроризма. Не допустить людских страданий, уже известных на примере других многочисленных народов мира, где царствовала вышеупомянутая бесчеловечная политическая философия. Сегодня, спустя 30 лет после национальной катастрофы и последующего восстановления свободы и достоинства чилийской нации — ни один политик, ни одна общественная структура не могут этого ни отрицать, ни уличить нас во лжи, ни игнорировать всё это, не покраснев от стыда и смущения. В частности речь идёт о тех, кто сегодня хранит заговорщическое молчание, наблюдая и пытаясь «не замечать», как их Вооружённые Силы и Органы Правоохраны подвергаются насмешкам, издевательствам и унижению, со стороны дышащих ненавистью мести и реваншизмом сил, которые фактически реально виновны в нарушении прав человека и попрании гражданских свобод на нашей Родине.
Таким образом, все необходимые меры для защиты нашей страны были предприняты. Со всех сторон раздавались аплодисменты, благодарности и комплименты. Для нас, солдат чилийской армии, верных духу нашей присяги: «Если нужно — отдать свою жизнь…» — это имело двойную и тройную ценность. Ведь применение силы от лица и от имени государственной власти и участие в предусмотренных ею операциях и акциях, и сегодня подразумевает постоянный риск и опасность (даже если речь идёт о простых учебных манёврах). Эта опасность является единственно реальной спутницей жизни такого рода мужчин. И по-другому быть и не может, так как во всём мире конечной целью любых военных действий в боевых условиях должно быть недопущение поражения и предотвращение собственной гибели, что включает в себя необходимость уничтожения противника, но — не умышленное преступное убийство.
Здесь я хочу быть предельно точным: я не подвергаю сомнению то, что было совершено отдельными, признавшими свою вину лицами, что было официально юридически доказано и признано соответствующими органами власти как преступление. Но что касается меня лично, то во время моего служебного откомандирования в DINA (Национальное разведывательное управление) в период с середины 1974 г. и до конца 1976 г. — ни об одной из подобных ситуаций или наличии каких-либо проступков мне не было известно.
Так же как и сейчас, подобное уже происходило в разных критических ситуациях чилийской истории. И всегда за прегрешения всего общества должны были платить солдаты. Это стало уже печальной традицией, до сих пор стыдливо скрываемой.