Такими видели мы их на юге Восточного фронта, когда они пришли к нам, такими видим мы их снова теперь, далеко от родины, под палящими лучами солнца Южной Европы, на берегах Савы или в Боснии. За это время они на учебных полях выучились многому, что облегчает им выполнение боевой задачи, которой они себя посвятили, и расширяет их горизонт в военно-технической области. Здесь можно сделать большое дело при наличии хорошей выправки и стойких убеждений.
Дело вовсе не так обстоит, как этого бы хотел видеть английский премьер. Балканы вовсе не в пламени, это он видит там фальшивые отблески. Банды бродят в непроходимых горах, производят опустошения в селах, сидят в выжидании в неприступных ущельях и нападают оттуда на транспортные единицы или слабые сторожевые отряды. Здесь разыгрываются эпизодические бессвязные военные действия, хитрый, доверившийся природе противник избегает открытой борьбы, с ним надо быть всегда настороже и бить его его же оружием. Эта задача возложена несколько недель тому назад на казаков, которым она приходится как раз по вкусу. Несколько казачьих полков проводят ее с видимым успехом. Со всей страстностью своего темперамента выполняют казаки свою обязанность, перед коммунистическими террористическими группами вырос в них противник, который в войне такого рода ни в чем им не уступает.
За короткое время казаки стали грозой бандитов везде, где патрулируют их сторожевые отряды или где они сидят в настойчивом ожидании, под прикрытием скал или кустарников. Подвижность, инстинктивно точное оценивание и определение врага, близость к природе и привычка к большим переходам, смелость при нападении, ловкость в бою и беспощадность к побежденному врагу, выполняющему задачи большевизма, — вот особенности казака, бросившие его навстречу борьбе с бандитизмом на юго-востоке.
Лучше всего чувствуют себя казаки под открытым небом, сидя у костра, на котором жарится на вертеле баран, подаренный им пастухом или крестьянином за то, что ему не надо больше дрожать за свой домашний очаг. Ночью же в них не дремлет воинственный дух. С наступлением сумерек гасят они костер и патрулируют неслышно по горам и расщелинам скал. Они в большинстве случаев уже вперед знают, где есть для них работа, застигают неприятеля врасплох. О своих ночных набегах и приключениях они говорят мало, а между тем им нередко выпадают на долю тяжелые переживания, так как они не любят действовать большими отрядами. Никто не знает подробностей об их ночных боях по скалам и кустарникам, о стычках у бурлящих рек, по берегам которых вьется полотно железной дороги и шоссе. Часто это бывают жестокие рукопашные бои.
Кто утром в безопасности и без неприятных задержек едет по железной дороге, между висящими по обеим сторонам горным стремнинами, может только предполагать о ночных происшествиях. В такой час казаки еще преследуют где-либо в горах беглецов с поля битвы или спят после работы в кустах, так как день снова сменится ночью, а она принадлежит им.
Андреас Альбрехт
Казачьи ведомости. 1944. № 7. ГАРФ. Ф. 5761. ОП. 1. Д. 12. Л. 257–257 (об).
Приложение 3.11.
ПРИКАЗЫ ИЗ АРХИВА 1-й КАЗАЧЬЕЙ ДИВИЗИИ
ПРИКАЗ № 179
5-му Донскому казачьему полку
11 декабря 1944 года
1. Полк совершил в течение нескольких дней очень большой марш. Из моих личных наблюдений я установил, что многие офицеры, вахмистры и унтер-офицеры уделяли большое внимание порядку, дисциплине и боевой готовности своих подразделений. Особенно я отмечаю 2-й дивизион, который свыше 300 км прошел пешком, и, несмотря на усталость людей, я видел порядок и дисциплину. Вчера особенно отличился 8-й эскадрон, который энергично сбил противника, захватив тяжелый пулемет. Командиру эскадрона, командирам взводов, вахмистрам, унтер-офицерам и казакам эскадрона объявляю благодарность.