В легкой кавалерии в вольных корпусах применялся британский карабин — длина 78 см, ствол 40 см, калибр 17 мм — и британский пистолет — калибр 17 мм, длина 40 см, длина ствола 23 см.
Кирасиры и драгуны имели на вооружении палаши, но после 1811г. драгуны получили вместо палашей сабли английского образца, подобные гусарским. Сабли имели длину 875 мм, ширину 40 мм на 7/8 и 50 мм на конце, пика, бывшая на вооружении только у улан, а также в национальных и ландверных полках, имела длину 2, 53 м{547}.
Заметно распространение пики, которой до кампании 1806 г. в Пруссии был вооружен только один полк — легкоконный полк №9.
Боевое содружество прусской кавалерии и казаков проявилось еще до перемирия, что явствует из рапорта генерала Чаплица о бое под Гайнау от 15 (27) мая 1813 г.: «13-го числа сего мая, ночевав в селении Кренбау, поутру неприятель 14-го числа начал на нас наступать. Отступая к Гейнау на преследующую нас кавалерию, генерал-майор Иловайский с генерал-майором Грековым 8-м с казачьими полками ходили 2 раза в атаку, причем взято 8 человек в плен и много истребили. При приближении моем к Гейнау получил я от генерала Блюхера извещение удерживать неприятеля, сколь возможно будет, и потом понемногу отступать, стараясь заманивать неприятеля подалее от города в то время, как он со всей своей кавалерией и артиллерией ударит с флангов и в тыл неприятеля. Условием между нами было положено, что, когда стоящая на высоте ветряная мельница загорится, мне со всей моей кавалерией ударить во фрунт неприятеля, а генералу Блюхеру — во фланг. Неприятель вывел на возвышение 12 орудиев под прикрытием пехоты и кавалерии, открыл по мне канонаду. Отступлением моим, будучи обманут, подавался вперед за мною. В 6 часов пополудни положенный знак был подан, мельница загорелась, и я приказал немедленно всей моей кавалерии и казакам атаковать неприятеля. В то самое время прусские войска пустились тоже в атаку. Храбрость соединенных войск была необыкновенная, неприятель, устрашенный атакой, мнил спастись бегством. Нашей кавалерией отнято у неприятеля 2 орудия, убито много и в плен взято 62 рядовых и 3 офицера»{548}.
Австрия позже вступила в войну с Наполеоном, но имела более длительный опыт союзных отношений с Россией. Вместе с австрийцами русские воевали против французов и еще раньше против турок.
К началу описываемых событий в австрийской коннице было полков: 8 кирасирских, 6 драгунских, 6 легкоконных, 12 гусарских и 3 уланских. Тяжелые полки (кирасиры и драгуны) имели по 6, легкие — по 8 эскадронов; кроме того, в военное время еще по одному резервному эскадрону, на который возлагалось пополнение полка людьми и лошадьми.
Полки тяжелой кавалерии (кирасиры и драгуны) имели 3 дивизиона, или 6 эскадронов по 133 коня, всего 788 строевых; полки легкой кавалерии (легкоконные, гусары, уланы) — 4 дивизиона, или 8 эскадронов по 149 коней, всего 1192 строевых человека в полку. Всего было в линейной коннице — 11 172 и в легкой — 25 032 человека{549}.
Юго-восточные провинции австрийской империи славились своим коневодством и во время войны могли выставить конное ополчение. «В Венгрии, Трансильвании и Хорватии Австрия имела ресурсы, которыми обладали немногие другие государства», — писал по этому поводу Жомини{550}. Так, венгерская конная «инсуррекция» в 1809 г. выставила до 98 эскадронов (15 107 человек).
В 1813 г. количество австрийской кавалерии увеличилось. Галиция выставила 4-й уланский полк, а в Венгрии были навербованы из охотников дивизионы велитов, которые были приданы по два каждому гусарскому полку.
В 1814 г. австрийская кавалерия была усилена 7-м легкоконным полком, сформированным в Ломбардии.
Лучшей легкой кавалерией Европы до начала XIX века считались венгерские гусары, входившие в состав австрийской армии.
«Венгерская поговорка так определяет роль гусар в войне: «Гусары первыми приходят на поле боя и последними с него уходят». То есть в задачу гусар входила разведка, нанесение беспокоящих ударов, устройство засад, проведение внезапных набегов, а также преследование отступающего противника. Гусары первыми устанавливали контакт с противником, вели фуражировку, обстреливали аванпосты противника. Небольшие рейды и засады расстраивали планы противника. Перехват курьеров противника часто давал гусарам очень важную информацию…»{551}. Гусары часто сопровождали артиллерийские конные батареи, поддерживая их в атаке и обороне. С конца XVIII в. гусары часто поддерживали действия тяжелой конницы, создавая локальное численное превосходство или проводя маневренные атаки.