- А мы с профессором уже, вроде как, даже познакомились...
Почти беззвучный смешок мог означать только одно. Вызов принят.
Глава 9
Местный язык оказался богатым. Богат он был особенно матом - прекрасными емкими идиоматическими выражениями на все случаи жизни. Ни один из языков моего мира, включая витиеватый эльфийский и, окончательно завязывающий весь речевой аппарат в узел, драконий, не могли выразить весь спектр моих чувств в сложившейся ситуации. Поэтому несмотря на то, что первоначальный шок от такого нестандартного знакомства скрыть удалось, я долго ругалась про себя.
- Вот даже как? - растеряно приподнял брови Иван Александрович. - В таком случае, не смею вас задерживать, Аберфорт Генрихович. Ирина Сергеевна поступила в полное ваше распоряжение еще вчера.
- Интересно, почему мне показалось, что дело обстоит ровно наоборот? - хмыкнул профессор Рейгаль, небрежно ставя пустую кофейную чашку на край ректорского стола. - Пойдемте, Арская, имитировать научную деятельность, раз я сегодня уже попался на глаза всем, кому только можно.
Я с веселым удивлением приподняла брови, встретившись взглядом с господином Победоносным. Тот ответил мне ободряющей улыбкой, с демонстративным смущением пожав плечами. В коридор я выскользнула раньше, чем за неуловимым профессором закрылась дверь. Кто его знает, где его ловить, если он исчезнет снова!
- Вы выглядите хуже, чем вчера, - не оборачиваясь, заметил он по пути.
- Я легла около двух, - честно призналась я, прощупывая руководителя на предмет одобрения трудоголизма сотрудников.
- Следующий раз ложитесь около одного, так вероятность выспаться значительно выше, - серьезно посоветовал он, распахивая передо мной дверь без таблички, но оттого еще более говорящей цитатой, попавшейся мне на глаза сегодня утром.
Я окинула быстрым взглядом логово звездного ученого и едва не фыркнула. Вот уж правда логово! В шкафах, тянущихся вдоль правой и левой стены, книги явно не помещались, поэтому часть их проверяла на прочность низкий журнальный столик, стоящий рядом с диваном, делящим кабинет пополам. Массивный рабочий стол, заваленный стопками бумаг, поверх которых небрежно брошен тонкий ноутбук. Тяжелые шторы на высоком окне с великолепным видом на внутренний парк Академии неровно раздвинуты, низ одной небрежно закинут на копировальный аппарат. Картины на стенах изображали исключительно горные пейзажи.
На первый взгляд, в кабинете царил совершенный беспорядок (как уж тут не вспомнить расхожее в этом мире утверждение, что гений властвует над хаосом), но наметанный взгляд сразу отметил и закономерность размещения книг, и отсутствие пыли, и идеально-прозрачное стекло окна. И даже набросок блок-схемы на маркерной доске, стертый ровно настолько, чтобы сторонний взгляд затруднился определить ее смысл, а профессор - смог восстановить последовательность и вернуться к тому моменту, на котором его прервали.
Мое внимание привлекли две открытые книги, одна из которых, небрежно перевернутая обложкой вверх, лежала прямо на стуле для посетителей (стандартный учебник социологии для студентов вузов, рекомендованный министерством образования), а вторую он, похоже, действительно читал прямо перед тем, как покинул кабинет. Приглядываться, чем там интересуется на досуге профессор Рейгаль, я пока не стала. И так понятно, что лишнее внимание к своей персоне, а уж тем более, увлечениям, он не одобрит.
Вызывать сходу негатив было не в моих интересах, поэтому пока незаметно осматривалась, готовясь стать незаменимой тенью. Тем более, что я уже заметила нечто, очень похожее на вожделенный пропуск. Небрежно валяющийся на полу рядом со столом.
- Надеюсь, вы захватили купальник? - заставляя сосредоточиться, неожиданно поинтересовался он, проходя к своему столу и печально глядя на пачки бумаги, подозрительно напоминающие работы студентов.
- Мир вокруг такой, что стесняться нечего, - хмыкнула я, пытаясь уловить ход его мыслей.
- Вы правы, - кивнул профессор Рейгаль, собирая со стола ровно половину стопок и, поискав глазами свободную поверхность, водрузил их на диван. - Но здесь столько воды, что рекомендую в следующий раз озаботиться.