«Времени мало!» – вздрогнула я.
После предложения джинна была готова ко всему… кроме роли рабыни. Не по мне это. Не выживу. Не стерплю. Может, нежная фиалка и сдалась бы на милость жестокому работорговцу и вышла бы нагая на потеху местным толстосумам, но баба Глаша, закалённая комсомольской путёвкой на целину и не уступившая в двухтысячных бандитам гончарную мастерскую, точно не прогнётся!
– Отдохни немного, голубчик-душегубчик! – выпалила я.
Быстро выскочила из уборной и огляделась во втором помещении, светлом и просторном. Окинула взглядом стол, сундук и тяжёлые шторы на окнах, а потом остановилась на испуганной женщине средних лет:
– Раздевайся!
«Сбегу, притворившись служанкой».
Незнакомка почти не сопротивлялась, и я стянула с неё длинное, до пола, шерстяное платье. Нижнее полупрозрачное не тронула, только связала служанке руки за спиной, пожертвовав пояском. Из комнатки, где стояла ванная, раздавался шум и ругательства. Судя по всему, бородач надёжно застрял. Хорошая вещь – зеркало. Добротная!
Одевшись, я подхватила острый черепок и, приставив женщине к шее, деловито спросила:
– Как мне выбраться из дома и попасть в город?
Кивнула на окно, вид из которого открывал многочисленные крыши невысоких домишек. Из многих труб, украшенных затейливыми флюгерами в виде драконов, шёл дым.
– Говори! – поторопила служанку.
– По коридору до лестницы, вниз и через кухню попадёшь во двор, – испуганно распахнув глаза, затараторила она. – Дальше ворота, но…
Тут высокие двери внезапно распахнулись, и вошёл мужчина, при виде которого весь мой боевой дух испарился, как пенсия в супермаркете. Высокий и поджарый, он напоминал хищника перед прыжком. Тёмные волосы рассыпались по широким плечам, а ярко-алые глаза прожигали меня неподдельным интересом.
За брюнетом маячили ещё люди, но рядом с ним они казались лишь невзрачными тенями.
– Что происходит? – шептались они.
В это время из маленькой комнатки с рыком вывалился Латгард. На его окровавленной шее сверкал стеклянный воротник, половины бороды не было. Похоже, случайно, «побрился», протаранив зеркало.
– Убью! – рыкнул он.
И, бешено вращая глазами, он кинулся на меня, но поскользнулся и, когда я сделала шаг в сторону, упал на полуодетую служанку. Оба забарахтались в весьма недвусмысленной позе, а брюнет с красными глазами хмыкнул:
– Торговец из Гудьера не солгал. Это действительно… редкий товар!
Товар? От гнева и досады едва не скрипела зубами. Второй шанс в другом мире? Да здесь рабовладельческий строй! Ох, попадись мне проклятый джинн, которого я освободила из поддельной амфоры, я бы его в ночном горшке навеки заперла!
Глава 3
Несколько часов назад...
Гончарный круг мерно поскрипывал, и этот звук меня успокаивал, почти погружал в приятный транс. Мои узловатые пальцы приятно скользили по мягкой, податливой глине, и постепенно, с каждым новым проходом, стенки будущей вазы становились тоньше, контуры изящней, а тряпочка в левой руке – менее влажной.
Прошло больше пятидесяти лет с момента, когда отец объяснил, что мокрая тряпочка позволяет сэкономить много времени и сил, ведь не нужно каждые несколько секунд мочить руки, чтобы они хорошо скользили по глине, а меня до сих пор завораживал процесс создания красоты из бесформенного куска.
– Глафира Андреевна! – неожиданно раздалось над ухом.
Руки дрогнули, и прекрасная будущая ваза, смявшись, разлетелась по мастерской коричневыми кляксами, одна из которых попала на белоснежную рубашку Глеба, мужа моей горячо любимой внучки.
– Тьфу ты, окаянный! – воскликнула я и щёлкнула тумблером, отключая вращение гончарного круга. – Чего подкрадываешься? До инфаркта довести хочешь?!
– Я минут пять в дверь стучал, – обиженно буркнул Глеб, осторожно убирая кусок глины и обречённо вздохнул, глядя на пятно. – Хорошо, что я взял с собой футболку.
– Лучше бы мозги прихватил, – хмыкнула я, вытирая руки сухой тряпицей. – Кто же в мастерскую при параде ходит? Ты б ещё бантик на шею прицепил! Как он там называется?.. Да всё равно! Чего пожаловал? Пятница шоль? Пирогов захотелось? Будут тебе пироги! Кажется, в морозилке тесто оставалось…
– Какие пироги, Глафира Андреевна? – страдальчески простонал Глеб. – Анастасия вчера звонила вам и напоминала, что я сегодня приеду.