- Ну как, понравилось? – раздался детский голос.
Я отодвинулась от уснувшего Олега, заглянула за изголовье кровати и включила ночник.
- Ты кто?
- Богиня искусств, - провозгласило растрёпанное дитя, сверкая щербатым ртом, - ну ты ревела! Как в "Титанике". Убедилась? Пиши! – мне протянули незаполненный список с ручкой.
Железной волей я придавила все панические мысли и почтительно произнесла:
- Ваша божественность, в Гаэрии не принимают на высокие должности до совершеннолетия.
- Я уже взрослая! – нахмурилось божество.
"Тимон, помоги!"
- Так не честно! – возмутилась малявка.
- А меня пугать честно? А если бы это твой дедушка умер, а? Вот я ему передам, что внучка сочинила! – рассердилась я. – Кто у тебя дедушка?
- Ты злюка! – сверкнула глазами малышка и исчезла.
Я упала в подушку.
- Она больше не придёт, не беспокойся, - Тимон опоздал, эх, а я мстительно мечтала, чтобы эту соплюшку кто-то по попе нашлёпал.
- Тимон, скажи, а из-за того, что вы сдаёте дела, люди не гибнут? – со страхом спросила я о том, что волновало меня больше всего.
- Ну и мысли у тебя, - удивился бог, - дети в садике сильно почувствуют перемены, если сменится министр образования? Можешь не отвечать, спи.
Глава 5. 12 ноября
- Бабуля, с днём рождения! – громко и радостно произнесла я в пустой комнате уже в пятый раз.
Кажется, теперь нормально. Можно звонить.
Телефон абонента был выключен или находился вне зоны действия сети.
Так, без паники! Могло случиться что угодно. Да, так в пот и кидает, как подумаешь, что могло случиться, что угодно.
- Алло?
- Бабуль, ты чего трубку не берёшь, - сходу выдала я вместо заготовленного поздравления.
- Николай мне новый аппарат подарил, вот сим-карту переставляли, - похвасталась бабушка.
От охватившего меня облегчения, казалось, можно взлететь.
- С днём рождения тебя, бабуль! Счастья тебе, крепкого здоровья и стальных нервов, - радостно затараторила я.
- Вот спасибо, дорогая. Приходите нынче с кавалером к семи часам, я и Вадима пригласила.
- Придём, бабуль!
Я вспрыгнула на кровать и начала выплясывать.
- Тра-та-та, тра-та-та, вышла кошка за кота, за Кота Котовича, за Иван Петровича.
В разгар танца заглянул Олег, подошёл к кровати, протянул руки, а я шлёпнулась на коленки в мягкий матрас, в его объятия и с разгона выпалила:
- Ты меня любишь?
Чёрт! Я тут же зажала его рот ладошкой и замотала головой:
- Нет, нет, ничего не говори! Я у тебя ничего не спрашивала и вообще пора собираться, да?
Серо-голубые глаза прищурились поверх моей ладошки, а рот под ней чувственно улыбнулся.
- Ничего не говори, - убедительно сказала я, - убираю руку, тихо, тихо.
Я медленно убрала ладонь, пристально наблюдая за губами. Олег вдруг клацнул зубами, а я так сильно вздрогнула, что сердце на секунду замерло и быстро-быстро забилось.
- Дашка! Солнышко, что ж ты так испугалась? – он прижал меня к себе. – Ты ничего не хочешь рассказать?
Я замотала головой. Нет.
- Даш, я живу здесь уже три дня и накопил уйму вопросов, которые вы старательно замалчиваете. А потом ты плачешь в подушку и стонешь во сне. И я ничем не могу помочь. Посмотри на меня.
Я подняла взгляд. Серо-голубые глаза смотрели серьёзно. Такой родной, такой красивый.
- Я тебя люблю, Даш. Люблю, понимаешь? Нужна ты мне очень. И хочу я тебя и с тобой. И вижу, что за твоей ласковостью и весельем скрываются проблемы.
- Олег, - тихо спросила я, - где ты был в мае?
- На Рустаре с середины апреля примерно и вплоть до 10 июля. Только вернулся, как меня вызвал шеф и отправил тебе на выручку, ничего толком не рассказав. Потому и дату так хорошо помню, никакого волшебства. Это так важно?
- Ты даже не представляешь, насколько, - горько сказала я, - просто не представляешь. И что ты там делал?
Олег посмотрел на меня и улыбнулся, легко расставаясь с тайной:
- Работаю я там, Даш. В РИЛАССА работаю. Уже лет пять. И здесь в СБ работаю. До твоего появления в моей жизни вполне получалось совмещать.