— Как такое возможно, что человек может убить сам себя и при этом не умереть?
— Не меня об этом спрашивать нужно. Я знаю только, что все проклятья и благословения богов — это проявление внутренних сил самого человека. Если бы тебя убил другой человек, то ты бы, наверное, умерла. Ты когда-нибудь задумывалась, почему слышишь колыбельную, а не видишь на лбу человеку дату смерти?
Дели покачала головой.
— Думаю, все дело в намерении, — сказал Кайдис. — Боги и люди разные по природе. Боги могут предвидеть, могут влезать в жизни людей, но по природе своей они сами не знают, что делают. Они просто знают факты, а как этими фактами распорядится человек — это уже его выбор. То есть богам известна теория, а практику могут воплощать люди. Например, дети бога правды слышат ложь, но лгать им не запрещается. Боги дают им это знание, а люди уже решают, что с ней делать. Дети Осколка войны наделены физической мощью, но эту силу они используют только по своему разумению. Так и ты. Ты наделена силой чувствовать намерение тела умереть или убить. Когда человек умирает своей смертью, по причине болезни, эта смерть идет как бы у него изнутри. Она намеренная и вызванная слабостью тела. Когда другой человек решает кого-то убить, то это опять же слышится как колыбель, потому что человек уже решил, что отнимет чью-то жизнь, а значит, тоже соприкоснется со смертью. Сложная и запутанная система, но я так понимаю, ты намеревалась умереть, поэтому и умирала, но не в обычном понимании этого слова — ты скорее заставила свою душу вернуться в момент, когда она еще не испытывала этого намерения умереть, но это только мои предположения.
— Если следовать этой логике, то достаточно переубедить тело или человека избирать смерть? По-твоему, я могу перенаправить душу на новый путь?
Кайдис пожал плечами.
— Может так оно и есть. Когда человек решает сделать что-то, исходом чего и будет смерть, тогда ты и начинаешь слышать колыбель. Если человек уже болен и умирает, то тоже самое. Этот процесс уже запущен. Можно сделать новый выбор или повлиять на этот самый выбор, тогда злой рок минует смертника, однако… Ты, к сожалению, не можешь знать, изменят твои действия судьбу человека или нет, — Кайдис подскочил с места. — Вот поэтому тебе и нужен я!
Звучало убедительно и самую малость дико.
— А что означали твои слова в храме бога Начал? Слова о похищенных детях?
Кайдис нахмурился, но постарался взять себя в руки.
— Пропажи детей в нашей стране не редкость. Верховные боги благословляют только детей, поэтому многие желающие обрести эти силы идут на что угодно для этого. Кто-то пытается украсть благословения, кто-то крадет детей и делает их слугами своих домов. Но странно другое. Есть люди, похищающие детей не только ради благословений. Они делают это как будто по указке. Как будто это какая-то подпольная организация.
Делия долго думала. На ум пришел случай со служанкой, которая пыталась похитить Мейтона.
— И как ты узнал об этой организации?
— Как-как… — мальчишка втянул больше воздуха в грудь и медленно выдохнул. — Я один из тех, кого однажды украли и выкупили. Меня сделали сосудом души для сына знатной семьи, мне грозила смерть, — голос Кайдиса становился все тише, но он вдруг специально заговорил громче и четче. — Но как видишь, я выжил и теперь хочу отомстить этим людям за смерть своего брата. Из-за них мне почти пришлось умереть!
«Люди охотятся за благословениями? Ты тоже можешь стать их жертвой?» — подал голос ноан.
«Не переживай, меня не украдут, за мой жизнью только один ты охотишься», — сказав это, Дели задумалась.
Что ж, выходит, что благословения и проклятья, как и говорил однажды смотритель библиотеки, и впрямь две стороны одной проржавевшей медали. Никто из детей не защищен. Что проклятые, что благословленные, даже обычные дети без сил — все могут оказаться жертвой чьих-то нападок.
— Боги… Это ведь они допустили существование этих проклятых сил. Разве не из-за них мы живем как в кошмаре? — сказала вслух Делия.
Кайдис легко улыбнулся и, схватив ладонь Делии, сжал ее в пальцах.
— Говорил же, намерения богов чаще всего были прозрачны. Если бы боги и правда были против людей, то мы оказались бы в большой опасности, — он засмеялся, но этот нервный смешок не внушал Делии и капли доверия.
— А ты, случаем, не думаешь, что за всем этим как раз и стоят боги? Может в их планах извести человечество нашими же руками? Вдруг и такие бывают?
Кайдис перевел взгляд на книги. Он долго рассматривал стеллажи, пока не выдал с усмешкой:
— Люди написали так много книг, а полезного в них до одури мало. Иногда кажется, будто кто-то забрался к нам в головы… Будто кто-то нас останавливает, стирает какие-то вещи, навязывает что-то другое… Боги, правда ли они вымерли? — Кайдис огляделся по сторонам. — Ладно, может ты уже поняла из моих прошлых речей, а может и нет… Скажу тебе прямо: в Ктериане все еще есть невознесенные боги. Они намного ближе, чем ты думаешь. Вознесение — это все бредни церкви. Просто есть мертвые и живые Осколки. Мертвые боги рассыпались на части и теперь рождаются люди с их малыми силами, но живые боги тоже могут делиться способностями. Я считаю, что похищение детей с этим связаны. Если есть кто-то, бог это или человек, желающий создать как можно больше проклятых детей, таких как ты, то многие в опасности. А если с этим еще и связано божество, умеющее промывать мозг, то мы точно не далеки от смерти.