«Надо было дать ноаном поглотить всех болтливых рыцарей, — корила себя дочь смерти, — зачем только им рты затыкала?»
Делию старалась не удивляться выдуманным гостями сказаниями. Она даже убедила себя, что ее нисколько не удивит, что из-за упорных стараний подобных Ришусу рыцарей к концу дня ей даруют звание святой.
— Мисс Делия, это правда, что вы решились войти в лес ноанов посреди ночи? — зазвучал над головой Делии голос деловитой пожилой дамы.
Стараясь смотреть куда угодно, лишь бы не в глаза этой женщины, Делия нацепила на личике маску радости. А вот и очередная незнакомка. Наказание матери и отца было слишком суровым.
— В силу возраста я не могу видеть и слышать видения ноанов, поэтому, когда до моих ушей дошел голос брата, я последовала за ним. Мне подумалось, он мог быть в опасности.
— И вы ничуть не испугались?!
«Конечно мне было страшно!» — хотелось закричать Делии, но она сдержалась.
— Я успела испугаться только за жизнь брата, — пролепетала она, делая шаг в сторону. — И раз уж мы заговорили о моем брате, прошу меня извинить… кажется, пришло время вручить ему мой подарок!
— Не смею вас отвлекать, но скажите…
Не успев дослушать женщину до конца, Делия уже устремилась в сторону Мейтона.
Его отыскать труда не составило. Стоя посреди зала в окружении гостей, Мейтон Тимей, унаследовавший от матери невозмутимость и стойкость бойца, выглядел только самую малость измученным. Не верилось, что ему, как и прочим участникам ночных приключений, не дали возможности от души отоспаться перед началом банкета. Его изящно вытянутая фигура, уверенная осанка и волосы, что сияли ярче обычного, бледное личико, напоминающее мягкий фарфор, и даже маленькая гербовая серьга в правом ухе — все притягивало взгляды зевак и не давало и шанса припомнить новоиспеченному сыну мудрости о его провальном походе в чащобы запретного леса. Никто не посмеет обвинить его в этом, у гостей торжества попросту не хватит для этого сейчас духа.
— Как себя чувствуешь? — тихонько спросила Делия, когда гости, кольцом окружившие братца, слегка расступились.
— Я в порядке, тебе не нужно обо мне беспокоиться, — Мейтон снова начал вести себя как горделивый индюк. Выходит, он и правда в порядке.
— После вчерашнего хочу тебя о многом спросить, но это не совсем удобное место, поэтому ограничусь подарком, — со вздохом сказала Делия, протянув брату шкатулку, искусно вырезанную из красного дерева. — В комнате тебя будет ждать еще несколько книжек. Советую тебе их внимательно прочитать.
Мейтон с опаской принял коробочку, недоверчиво покрутив ее в разные стороны.
— Это же не проклятая вещичка?
— Открой и узнаешь, — позлорадствовала сестра.
Сощурив глаза, Мейтон неуверенно провернул резные затворы шкатулки и приоткрыл ее крышку. Его глаза тут же расширились от удивления. Среди красной бархатной ткани лежал чистейший прозрачный топаз. Поначалу сын мудрости было решил, что камень красный — алый как кровь, такие камни иногда добывали из тел демонических тварей — прокоров, однако все было не так. Красные камни из сердец демонов опасны, а этот камень был не только бесцветен и безобиден, но и хранил в себе огромные запасы духовной энергии, ктеры. Чем меньше ктеры будет оставаться у камня внутри, тем сильнее он будет мутнеть, пока окончательно не побелеет, но до этого пройдут месяцы или годы.
— Это и правда энергетический камень?
Делия пожала плечами.
— Скоро ты поедешь в столицу, император точно тебя с собой заберет. Базовая магия не сразу будет даваться даже тебе, сыну мудрости, поэтому сможешь использовать запас энергии этого камня. Это чистейший лунный топаз. Оставляй его на подоконнике в лунные и солнечные дни, и он будет подпитываться там светом. Если уверен в своей магии, можешь из него украшение сделать. Но лучше изучай магию, чтобы ни одна белка больше не смогла тебя одурачить.
Мейт улыбнулся и кончиком пальца дотронулся до бесцветного камня, палец тут же почувствовал холодок. Настолько прозрачный топаз мог стоить целое состояние, да и отыскать такой нередко оказывалось непосильной задачей. Делия удивляла.
— Прости, что называл балдой, ты на удивление… Хм, прозорлива, — Мейтон заглянул к сестренке в глаза. — А еще прости, что тогда сказал обидные вещи про твою привязанность к Феонии.