Кэлтон спустился вниз, и увидел на посту того самого охранника, встречи с которым, он всегда избегал. Тот выглядел грустным, и не сразу обратил внимание на Кэлтона, как в прочем и тогда, когда Кэл заходил. Раньше бы Кэлтон с великой радостью проскочил бы мимо, но в последнее время он вспоминал этого надоедливого охранника, и ему не давало покой то, что он стал в последнее время не такой приветливый.
–Здравствуйте Бойвал,– сказал кэлтон подходя к охраннику.
–А? Мистер Норт, доброе утро. Вы уже уходите?
–Да, зашел на пару минут, а так ухожу в отпук.
–Ясно, везет вам. Удачно отдохнуть.
И это все. Не было рассказов о собаке, не было ещё каких-либо разговоров про отпуск. Раньше Кэлтон не знал как от него отцепиться, и уж точно не думал, что настанет тот день, когда он не будет знать, как с ним заговорить.
Кэлтон вздохнул, и собирался уйти. Но, пройдя пару шагов, он вспомнил все что было, и доброту этого охранника, и представил то, что может случиться в их с Финиасом поездке. Кэлтон ещё тяжелее вздохнул, и вернулся назад.
–А как поживает ваша собачка Бол?
Услышав этот вопрос, Бойнал посмотрел на Кэлтона, и глаза его наполнились влагой. Оказалось, Лакоски больше нет. Воспаление глазика, о котором он говорил Кэлтону ранее(хоть Кэлтон этого и не помнил), оказалось куда серьезнее. В итоге, несмотря на заботу хозяина, Лакоска погибла. Это выбила Бойнала из колеи, он думал, что его поддержат многие из людей, которых он считал друзьями, но оказалось, что всем наплевать на него и на его собаку.
–Вот так вот, все говорят какой ты хороший парень, называют тебя другом. А по факту всем плевать на тебя и на твое горе. А ведь у меня нет ни родных, ни близких, была только эта собачка, и её не стало, а друзья оказались фальшивыми.
Кэлтон почувствовал небольшое родство между собой и этим охранником. Как он был вечно одинок, и общался только с теми, с кем приходилось, так и этот Бойнал, он общался с теми, с кем приходилось. Но в отличие от Кэлтона, он заставил себя полюбить тех, с кем ему приходилось общаться. Но вот к чему это привело, а дальше, он наверное станет таким же одиноким и ненавидящим всех и вся как и сам Кэлтон. И как бы Кэлтон не презирал чужое счастье, на фоне своего несчастья, ему все-таки было жалко этого человека.
–Вы не правы Банол. Вас тут все любят, и не только потому что им приходиться видеться с вами каждое утро. Уж я знаю, мне приходиться говорить с людьми каждый день, и о вас я слышу только положительное. И о вашем горе я тоже слышал, поэтому и подошел, передать вам наши соболезнования. Пускай и немного запоздалые. Вы наш друг Бойвал, и мы вас всегда подержим.
Охранник сначала смотрел на Кэлтона с непониманием, но потом, его лицо было занято улыбкой, и он начал благодарить Кэлтона. В итоге началось то, чего Кэлтон так не любил, но сам на это напоролся: Бойнал начал говорить, и говорить он начал много. Но всему приходит конец, и через пятнадцать минут, Кэлтону удалось попрощаться с охранником.
–И кстати мистер Норт, меня зовут Бойнал, вечно вы моё имя путаете,– сказал улыбающийся Бойнал.
Кэлтон улыбнулся ему в ответ, и отправился домой. По дороге он подумал о том, что стоило ы расскать про это Айне, и что бы она со своими друзьями тоже поговорила с охранником. Он так и сделал, и она так и сделала, а как в итоге узнал Кэлтон, пока он был в отъезде, они подарили Бойналу щенка. Но это отдельная история, сейчас же Кэлтон приехал домой, и думал только о предстоящем деле.
–Ну что?– спросил Финиас, как только Кэлтон пришел домой.
–Я в отпуске. Поговорил с Айной, сегодня ещё встретимся, а завтра выдвигаемся,– ответил Кэлтон.
Он прошел на кухню, где его уже ждал проситель.
–Я в отпуске. Все вопросы к моему секретарю.
–Но мне сказали…
–Вот то что он сказал, то и правда, если я могу вам помочь, и вы можете помочь мне, то мы с вами поговорим об этом через… не знаю когда поговорим. Так что ожидайте.
–Но…
–В отпуске!
Кэлтон прошел в другую комнату. Там сидел Финиас, и его, как он назвал этого просителя— секретарь. Предвидя то, что сейчас к нему будут приходить все новые просители, а он хоть и запланировал отъезд на завтра, но все могло поменяться, он решил нанять одного просителя, что бы тот говорил им что да как. Долго придумывая как его назвать, и как вообще будет он называть просителей с такими обязанностями, он не придумал ничего лучше, чем секретарь. На этом и решили. Но идея себя мало оправдала, ведь чтобы просителям не говорил другой проситель-секретарь, они все равно шли к Кэлтону и пытались сказать то, что хотели. Радовало только то, что теперь не нужно было говорить одно и тоже, все новому и новому просителю.