Европейская археологическая наука уже долгое время пытается найти объяснение этого явления. Раньше много говорили об экспансии племён лужицкой культуры, но её последствия часто значительно переоценивались. Необходимо напомнить, что понятие южногерманских или прирейнских (североальпийских) полей погребальных урн не тождественно с понятием лужицкой культуры, хотя некоторые признаки общи для обеих культур. Южногерманские поля погребальных урн являются результатом сложного процесса, в котором местные и восточные элементы занимают важное место. В этот период бросается в глаза количество оружия и особенно мечей. Не случайно, что эти мечи появляются в могилах в качестве составной части погребального инвентаря не только в поясе Подунавья, но и в альпийской области; не случайно также, что бронзовые мечи липтовского типа (гальштаттская ступень А и начало ступени В), первоначально в большом количестве изготовляемые в области у подножья Татр в Словакии, очень часто встречаются в южногерманском Подунавье и что там создаётся их особый тип. Кроме того необходимо напомнить, что многие черты смешанной среднечешской кновизской культуры и южночешской кновизско–милавечской культуры мы находим также и в культуре южногерманских полей погребальных урн. Эти явления, таким образом, следует рассматривать не как изолированные, а как имеющие хотя бы некоторые общие черты, тем более, что в течение всего бронзового века связи южной Германии с придунайскими областями на востоке были весьма оживлёнными.
Рис.2. Конская сбруя гальштаттского времени, VI–VII вв. (реконструкция Коссака)
Позже мы встречаемся с полями погребальных урн в глубине Франции, в Аквитании, в окрестностях Аркашона у западного побережья, на юге у Толозы (Гаскония—Лангедок); затем они появляются по другую сторону Пиренеев в Испании, в Каталонии и Кастилии. Исследователи сходятся во мнении, что эти поля погребальных урн могут находиться в связи лишь с полями погребальных урн севернее от Альп и считают исходным пунктом их распространения долину Рейна. Отсюда они, вероятно, распространялись в направлении на юг к нынешнему Лиону, на запад к Руану, Туру, Пуатье и к реке Дордонье. Киммиг считает, что с VIII века это продвижение идёт дальше на юг по течению реки Роны в Прованс, Лангедок, Руссильон и через Пиренеи в Каталонию. Процесс развития южнофранцузских и каталонских полей погребальных урн продолжался; с конца VI века в них появляются греческие привозные изделия, с середины тысячелетия в инвентаре всё больше заметно влияние средиземноморских зрелых культур; они продолжают существовать по крайней мере до III века. Здесь явно имело место продвижение нескольких ветвей племён погребальных урн, которые уже не участвовали в том процессе развития, что происходил в области их первоначального расселения. В связи с тем, что и на Иберийском полуострове имеются определённые признаки пребывания кельтов, некоторые исследователи считают племена полей погребальных урн в Испании кельтами (Бош–Гимпера, Крафт, Наварро), другие же приписывают им скорее Лигурийский характер (М. Луи, Н. Ламбоглия, в последнее время и М. Альмагро). Положение, следовательно, остаётся невыясненным, и с этой точки зрения следует также расценивать гипотезы Бош–Гимпера о нескольких волнах кельтского продвижения в Испанию ещё в гальштаттское время, из которых одну он прямо называет гэльской (см. ниже), а другую — бретонской. Если согласиться с результатами работ испанских исследователей (Малакер де Мотес, Д. Альмагро и др.), то поля погребальных урн появились в Испании не раньше 700 г., то есть в то время, когда в области северо–западнее от Альп начался уже новый исторический процесс.
По иному толкованию поля погребальных урн приписываются венетам, индоевропейской группе из восточной части Средней Европы, которая в курганной области между Рейном и Дунаем создала смешанную языковую группу; и в этом случае по крайней мере часть племён полей погребальных урн в конечном счёте признаётся кельтами.
Предположения о принадлежности к кельтам племён полей погребальных урн высказываются и на Британских островах. Но и там нет полного единства взглядов. Мы видели уже раньше, что некоторые исследователи относят первое кельтское нашествие на острова ещё к рубежу между неолитом и бронзовым веком. Мнение же, что с племенами полей погребальных урн в поздний бронзовый век на Британские острова попали прото–кельты, скорее всего гэлы, защищают выдающиеся английские археологи; известный В. Гордон Чайлд полагал, что племена полей погребальных урн в Англии (и культуры позднего железного века) говорили уже по–гэльски. Следующая менее крупная волна, по всей вероятности, с голландского побережья, шла, как полагают С. и Д. Хоукс около 750 г.; ещё позднее более мощная волна проникла из Франции через Канал. Пауэл также убеждён, что носителями культуры раннего железного века на Британских островах были уже кельты и что по крайней мере часть их носила название „претаны" (претены). Необходимо указать, что после пышного расцвета южноанглийской уэссекской культуры на этой территории наступил некоторый застой; положение изменилось лишь после прилива новых пришельцев в эпоху полей погребальных урн.
Основные элементы этногенеза кельтов
Исходя из имеющихся в настоящее время данных, можно сказать, что в этногенезе кельтов вырисовываются два основных элемента — курганная культура бронзового века с более древними корнями и культура полей погребальных урн, опирающаяся на старую базу курганной культуры. Нам кажется наиболее правдоподобным, что новая протокельтская группа окончательно выкристаллизовалась лишь после смешения племён полей погребальных урн с курганными племенами, объединив различные докельтские элементы в одно крупное целое. Археологически вполне доказанный факт проникновения в поздний бронзовый век племён полей погребальных урн в Англию, а позже и в Испанию, может с точки зрения принадлежности их к кельтам означать, что эти племена находились тогда в состоянии указанного выше процесса этногенического формирования. Ниже мы постараемся показать, что этот процесс был действительно необычайно важным фактором в развитии древней Европы.
Рис. 3. Бронзовый котелок на треножнике. Сен–Коломб (Кот Д’Ор), Франция. Tumulus de la Garenne (Р. Жоффруа, 1958)
Перекрытие курганной области культурой полей погребальных урн в конечном итоге привело к объединению различных культурных элементов и подготовило почву для последующего весьма прогрессивного развития. Местные культуры под этими волнами пришельцев не погибли тотчас же; в результате постепенного слияния старых основ с новыми течениями создалась та питательная среда, которая дала дальнейшему развитию новое направление. Это было введением к тому, что вскоре произошло на европейской арене: здесь появляются уже в исторически сложившемся облике как иллирийцы на юго–востоке, так кельты на западе и германцы на севере Европы. Нельзя сомневаться в том, что в этот решающий период праистории Европы уже выкристаллизовались отдельные группы диалектов последующих крупных этнических и языковых групп и что в собственно гальштаттскую эпоху (ступень С и В по Рейнеке) в VII и VI веках до н.э. эти диалекты вполне сложились. Начиная с эпохи полей погребальных урн, кельтская общность в области северо–западнее от Альп проявляется всё ярче. Вся эта культурная область становится исходным пунктом быстрого дальнейшего развития, связанного с существенными переменами в экономической и общественной структуре. Совокупность всех данных, относящихся к собственно гальштаттской эпохе (ступень С—В), даёт нам полное право говорить уже о кельтской среде от восточной Франции вплоть до Чехии.