— Рад слышать, — вновь тишина, которую Доун решила оборвать, взяв инициативу в свои руки.
— Скотт, я знаю, что ты пришел не за пустыми разговорами. Так, за чем? — она не хотела показаться грубой, ведь её изнутри разъедал интерес, поэтому Доун желала услышать ответы. Скотт прочистил горло, готовясь к разъяснению, или пытался его придумать.
— Я… пришел, чтобы…объяснить.
— Что?
— Объяснить свои действия во время игры, — Скотт ощущал, как его ладони начинают покрываться потом, от чего чувство неловкости лишь возрастало.
— Скотт, нечего объяснять. Ты проголосовал против меня, и я не держу на тебя зла. Всё в порядке.
— Ты когда-нибудь перестанешь кормить меня дерьмом? Когда ты поймешь, что всё совсем не в порядке? — взгляд Скотта как будто пронизывал Доун насквозь, пробираясь к самому черепу, и девушка не могла справиться с этим жутким ощущением. Доун собралась с силами и взглянула на парня в ответ.
— Наверное, ты прав: не всё в порядке. Но я больше не злюсь на тебя, Скотт. Сначала злилась, но я не злопамятная.
— Тогда что не дает тебе покоя?
Доун не успела ответить: дверь резко распахнулась, внутрь вошла женщина с блондинистыми волосами и светло-серыми глазами в сопровождении темноволосого кареглазого мужчины. Глаза посетительницы расширились при беглом взгляде в сторону Доун.
— Что ты вытворила на этот раз? Ах да! Споткнулась об ведро! Ведро! Серьезно?
— Мама, прошу, — вздрогнула Доун от яростного нападения буквально с порога палаты.
— Не смей мне перечить, юная леди. Знаешь в какое неловкое положение ты нас ставишь?
Отец согласно кивнул, добавляя в порцию недовольства свою лепту.
— Мы наблюдали за твоим участием в Острове отчаянных героев — и мы не впечатлены. Мы ожидали, что ты справишься лучше, но выбыть в пятом эпизоде!
— Вы не слишком на неё давите? — не выдержал Скотт, вскинув бровь от услышанного.
— Не вмешивайся, мусор! — обозлено бросила мать Доун, обернувшись в сторону парня.
Скотт злобно глянул на женщину, готовый отвечать агрессией на агрессию, но в не завязавшуюся ссору встряла Доун.
— Мама, пожалуйста, не обзывай Скотта, его это не касается.
Женщина сменила направление гнева, удрученно возведя глаза к потолку, чтобы с новыми силами испепелить дочь взглядом.
— Я заметила, что ты ведешь себя еще более странно, чем обычно! Разговариваешь с животными, отпугиваешь людей… Когда ты перестанешь быть чудачкой?
— Мама…
— Не перебивай мать, — отвесил замечание отец. — Она права: ты чудачка, и знаешь что? Я устал от этого. Я не хочу, чтобы чудаки обитали в стенах моего дома.
Внутри Доун что-то испугано колыхнулось — ей не нравилось то, куда заходил разговор.
— Мама, папа, о чем вы?
— Разве ты не понимаешь? Ты же читаешь ауры, — с насмешкой ответил мужчина. Доун переводила расширенный от переживаемого шока взгляд с одного родителя на другого. Она сжала больничную простыню, ощущая, что изнутри её пожирает неведомое чувство.
— Мама, папа, пожалуйста! Простите! Простите меня!
— Если не вернешься домой, то простим, — зло выдохнула женщина, так, словно груз вины всецело тяготеет на плечах Доун. — Ищи другое место. Место, где мы никогда не увидим тебя, чудачка. Мы не понимаем, как можем любить нынешнюю тебя, после всех неприятностей, которые ты нам доставила. Мы не хотим видеть тебя в нашем доме.
Слёзы горечи скатывались подобно бурным потокам водопада, стремясь упасть вниз с бешеной скоростью. Что происходит? Они должны были простить её и встретить с распростертыми объятиями! Она ошиблась. Почему они отказываются от неё?
Почему?
— Заткните свои рты.
Доун осмелилась поднять взгляд, услышав голос Скотта. На его лице читалась ярость, он со злобным спокойствием стоял напротив родителей Доун, в любую секунду готовый пустить в ход кулаки.
— Как такие, как вы, вообще живете? Вы омерзительные куски говна.
— Как ты смеешь так разговаривать с моей женой! — мужчина сделал шаг вперёд, смело отвечая на гнев Скотта, который толкнул отца Доун.
— Вы идиоты, которые думают, что это они страдают, заставляют Доун думать, что она главная злодейка во всей трагедии. Думаете, это нормально? Что за чертовщина с вами творится? Почему вы не можете понять, что она — особенная?
— Я не позволю подобному мусору разговаривать с нами в таком тоне, — мать девушки с таким же напряженным возмущением, как у мужа, метнула взгляд в Скотта.
— Тогда извинитесь.
— Что?
— Извинитесь. Извинитесь перед Доун.
Мужчина обвил рукой талию жены, направляя её в сторону выхода. На прощание он подарил парню ухмылку, обернувшись через плечо.
— С чего вдруг? Мы не сделали ничего постыдного.
БАМ!
Отец Доун, отлетев к стене, ухватился за разбитый нос, начав голосить на нападавшего. Доун уставилась на разворачивающуюся сцену, прикрыв ладонями лицо, чувствуя, как струятся слёзы. Скотт трусился от переполняемого его гнева, он с ненавистью посмотрел на кричащего мужчину.
— Извинись, ублюдок! Извинись!
— Что происходит? — в палату вбежала медсестра, и, кроме раздражения, на её лице не отобразились иные эмоции. — Вы беспокоите пациентку. Вынуждена попросить всех вас выйти из палаты.
Медсестра проводила родителей Доун за собой к выходу, прихватив Скотта, и так девушка осталась одна. Дрожащим голосом она издала тихий вздох и прикрыла глаза, не веря в случившееся — от неё отказались, что пошло наперекор построенным планам. Они должны были простить её, а не прогнать прочь. Почему жизнь не может вернуться в норму?
Позднее этим же вечером…
— Что она сделала?! Хорошо-хорошо, да, не волнуйтесь, мы поищем. До свидания, — Дункан посмотрел на взволнованную после разговора Гвен, которая только что нажала кнопку «отбоя».
— Это из больницы. Сказали, что когда они проверяли палату Доун, то не обнаружили её на месте.
— Кто-то забрал её домой?
— Окно было открыто, — покачала головой Гвен. — Похоже, она сбежала через него.
— Спрыгнула с окна? — удивленно воскликнул Дункан. — Я впечатлен.
— Дункан!
— Что? Я сказал правду.
Скотт прервал разговор пары, заинтересованный предметом, вокруг которого разгоралась ссора. Он смог уловить лишь имя «Доун», поэтому не мог скрывать беспокойство.
— Что происходит?
— Доун исчезла, — без лишнего промедления ответила Гвен.
— ЧТО?
— Не кричи, — поморщилась готесса, потерев виски — слишком много проблем навалилось на её голову.
— Как пожелаешь, — мотнул головой Скотт. — Каким образом она исчезла? Не думаю, что персонал собственноручно распахивает перед пациентам дверь.
— Она выпрыгнула из окна.
— …Ого…
— Думаю, тебе надо поискать Доун, — серьезно сказала Гвен, не сводя напряженного взгляда со Скотта. — Ты единственный, кто присутствовал во время визита её дерьмовых родителей, и ты знаешь, что они ей наговорили.
— Поверь: даже если бы вы попытались отговорить меня искать её, я бы наплевал на ваши ограничения.
Комментарий к Глава 13
Бедная Доун, даже не верится, что родители могут быть такими скотами. Что ж, надеюсь, что Скотт в финальных главах сможет принести радость, любовь и спокойствие нашей любимой Фее)
Осталось две главы, к маю постараюсь их перевести, и фанфик, наконец-то, приобретет статут “завершен”.
========== Глава 14 ==========
You found me, when no one else was looking,
How did you know just where I would be?
You broke through all of my confusion,
The ups and the downs and you still didn’t leave,
I guess that you saw what nobody could see,
The good and the bad and the things in between,
You found me.
You found me by Kelly Clarkson
Доун судорожно вдохнула воздух, прислонившись к деревянному забору. Она отключилась на пару минут — или дольше — и только очнулась, благодаря досаждающему сну. Ей снилось, что её семья отказалась от неё — ах да, эта часть не была выдумкой. Это вина Доун: она давила на них, поэтому они её возненавидели. Почему? Почему она такая плохая?