Отложив решение и перевалив его на чужие плечи, Ивор занялся делами бытовыми. Тут-то и выяснилась очень неприятная вещь: старшина клана, включая папашу Кейра, не случайно начала скупать кожи по неплохой цене - ожидался большой спрос, и они запасались, чтоб потом продать подороже. Наводнившие город римляне собирались покупать оружие. Много оружия - а значит, щиты и шлемы с кожаным покрытием. Пергамент тоже подрос в цене.
Преступления в поведении старшины не было - договора с греками ещё не было, да и цену родичам давали неплохую. Но мелкое крысятничество по отношению к собственному клану не могло не раздражать. Тем более, что в иных кланах уже случалось, что богачи узурпировали власть, либо являясь со своими должниками на Совет свободных и разгоняя его, либо попросту заставив таких должников проголосовать на Совете свободных так, как им нужно. А начиналось всё вот с таких внешне безобидных проделок. С этим что-то надо было делать, но что, Ивор пока не знал. Разве вот только завести свойство с другими кланами. Лучше всего - с Вилис-Кэдманами. Последнее время они много силы взяли, их родню обидеть не посмеют. Да и сама идея стать представителем ветви клана в отдельном королевстве вдруг стала согревать душу.
Так что, вернувшись домой, Ивор порадовал маленький Совет тем, что королевы у них, такие дела, не будет. А короля уже нет.
- Без короля нельзя! - таков был общий глас.
Жизнь без короля и помыслить было невозможно! Если при неправедном короле земля не родит, скот не доится и не плодится, а людей косят глад, и мор, и прочие казни египетские, то что выйдет, если короля не будет совсем? А что угодно, вплоть до Ада на земле. Вот одной отдельно взятой.
- Пусть сида сама разбирается, - отрезал Ивор, - она в таких делах понимает больше нашего. А нам пока нужно приготовить всё, что нужно для введения королевы. Вдруг что понадобится. Потому как королева или нет, а защищать народ от незримого - её работа.
Место выбрали хорошее - на холме, хоть и не сидовском, под старой ольхой. Рядом родник. Совершенно во вкусе Неметоны место. Правильный камень для возведения - приволокли. Оставалось ждать, и ожидание было неспокойным. Смотритель холма, назначенный некогда принцем Рисом, всё чаще обнаруживался вдали от холма. Жаловался, что холм стонет и шевелится, особенно по ночам. Что там внизу был целый город, который сида запела насмерть - а теперь, стало быть, умертвия. Что он боится, очень боится... И тут же предлагал найденные в холме штуковины на продажу. А иногда, особенно под пиво, аж слезу пускал, рассказывая, что фэйри они, конечно, фэйри, недобрая гвинова свора, да у них ведь и дети были. У иных - и ворованные наверху. То есть - обычные. А сида их всех - именем Господним - и потолок на голову!
- Я ведь копать пробовал, - говорил, - вдруг там богатства какие. Так куда там! Всё завалено, не подступиться. Сплошной камень. А в этом камне - мёртвые фэйри. Не такие мёртвые, как из людей получаются. Другие.
На прочие же расспросы в трезвом виде - отмалчивался, в пьяном - глупо хохотал. Многие слушали. Пришлось Ивору встречный слух пустить. Мол, человечишка так старается оттого, что знает - сгонит его сида с хлебного места. Кому нужен недотёпа - смотритель за чёртовым местом, вся сила которого в том, что он принцем Рисом поставлен? Сам Рис, соседушка, власть над незримым имеет, потому как по сути вассальный король. Но одно дело - отблеск чужой силы, иное - своя. Уж сида-то, если из холма вдруг полезет, сумеет разобраться. Если уж Гвина победила, так ей, верно, сам Сатана не очень опасен...
Дня через три после Самайна пришли известия, что сида выздоровела - но на земли свои пока не собиралась. А безымянная страна, которую всё чаще назвали Неметонионом, нуждалсь в защите от незримых сил. Наконец, Ивор решился и отправился за границу - поторопить ригдамну, а заодно и выяснить, как именно придётся дальше жить. Не ждать же февральского окота без защиты снизу. Да и сверху. Так можно и без скотины остаться!
Теперь подновлённая в бывшей столице колесница вызывала у встречных и обогнанных восхищённые ахи: как же, в правобережье Туи уже все ездят на сидовский манер. А разъяснять, что ты - не все, каждому не станешь. Но уж остановившись на придорожной ферме переночевать, Ивор сдерживаться не стал, и рассказал хозяину с семьёй, как довелось ему стать знатным человеком, представителем народа, и что надо бы это как-то наглядно показать.
- Так подними на копьё вымпел королевских цветов, - удивился хозяин, - дел-то! Так и будет видно, что ты по королевской надобности едешь.
Ивор в раздражении дёрнул ус.
- Да откуда ж мне знать эти цвета!
- Так она же их, наверное, носит!
Ивор попытался припомнить, что было надето на сиде во время осады. Ряса, точно. А цвет - и не поймёшь, какой. Буро-синий, почти чёрный... Ну, и всё. Ещё, кажется, всаднические сапоги - которых она не жалела, по грязи ходить. Так и сказал.
Фермер поскрёб небритый дня три подбородок.
- Жена! - позвал.
- Чего тебе? Пироги сгорят!
- Не помнишь, чего на сиде было? Когда она к нам на Неметону заезжала?
- Когда заезжала - ряса. Не пойму даже, какого колера. Тёмная. А когда выходила в бой - оба платья белые, оба, кстати, верхних. Без вышивки... Ох, ну вот подгорели, точно... Алан, а ты у младшенькой куклу Неметоны посмотри. Она её точно как сиду и одела!
Легко сказать - возьми посмотри. Неметону с женской половины выносят редко, да с церемонией. Одно хорошо - с обрядом управилась младшая дочь фермера. Никого отвлекать от работы не пришлось.
- Вот, - сказал глава семейства, - А до того, как Немайн к нам заехала, сладу не было. То ли во младенчестве перебаловали, то ли ещё чего... А теперь серьёзная. Вырастет - ведьмой будет, точно.