– Спиро, ты домой не собираешься?
Но сова даже не посмотрела на Кэти. Она сидела на пеньке, как статуэтка и посверкивала глазами. Зато кошка поднялась, потянулась и всем своим видом показала, что готова. И правда, она проводила Кэти до самого подъезда, и только потом пропала в ночи.
Кэти взлетела по лестнице, не чувствуя тяжести набитого кореньями мешка, тихонько отворила дверь, осторожно защёлкнула замок и проскользнула к себе. В соседней комнате послышался шум. Кэти быстренько сунула мешок под кровать и юркнула в постель.
Когда через минуту миссис Эбдон приоткрыла дверь в комнату дочери, та мирно сопела, закутавшись в одеяло с головой.
На следующий день Кэти выволокла кучу корней на кухню, промыла и обсушила. А потом задумалась: до отъезда осталась всего неделя. За это время она не успеет просушить корни. Как же быть? После недолгих размышлений Кэти написала записку Мелиссе. Она перечислила травы, которые успела заготовить: ромашка, крапива, подорожник, листья одуванчика и толокнянка. Эти растения были высушены и совсем готовы. А вот корни папоротника Кэти высушить никак не успеет. И как же быть?
Спиро вернулся с ответом тем же вечером.
Молодец! Если сможешь, приходи завтра к чаю. Если не сможешь выбраться завтра, приходи послезавтра. Или пришли свои трофеи совой.
Судя по всему, ты хорошо поработала. О корнях не беспокойся, я высушу их сама, никаких затруднений это не вызовет. И вообще, ты молодец. Я никак не думала, что у тебя хватит храбрости отправиться за ними в новолуние.
Жду с нетерпением, Мелисса.
Кэти решила, что мама не будет возражать, если она отправится в Косой переулок завтра же. И та не возражала. Вся добыча Кэти состояла из нескольких пакетов с высушенными травами, уместившихся в её рюкзаке, а корни она уложила в большую хозяйственную сумку. Спиро она была бы не по силам, наверное.
Мелисса встретила Кэти у дверей своей лавочки. За прилавком на этот раз суетился совсем молодой парнишка. Увидев Кэти, он подмигнул ей, но, поймав взгляд хозяйки, тут же принял преувеличенно деловой вид, нахмурился и полез на верхнюю полку за бутылью с концентрированной желчью ехидны.
– Это Балатаро, мой братец, – махнула рукой в его сторону Мелисса. Потом откинула яркую занавеску и пригласила Кэти в уютную комнатку, где на столике уже подпрыгивали, выражая нетерпение, фарфоровые чашки, пыхтел большой чугунный чайник, а в маленьком заварочном настаивался ароматный напиток.
– Сначала чай! – жизнерадостно, как всегда, провозгласила Мелисса. – А дела подождут!
– Святые слова! – из-за занавески откликнулся такой же жизнерадостный голос.
– А тебя, милый, это не касается! Ты сегодня работаешь с покупателями!
Мелисса ухаживала за Кэти, как за долгожданной гостьей. Кэти сначала стеснялась, но очень скоро ей стало здесь легко и просто. Хотя обычно Кэти трудно сходилась с незнакомыми людьми, на этот раз она и сама не заметила, как стала рассказывать своей новой знакомой про свои прошлогодние метания и переживания, когда выяснилось, что она неинициированная волшебница.
Мелисса оказалась хорошей слушательницей. Она сочувствовала, рассказу о том времени, когда Кэти никак не могла понять, что с ней: все утверждали, будто она на самом деле волшебница, но ничего волшебного у неё тогда не получалось. Когда Кэти вспоминала, как она ждала инициации, Мелисса переживала вместе с ней. И была поражена, узнав, что её, Кэти, инициировал профессор Снейп с помощью забытого, почти легендарного зелья.
– Да… Северус… он такой… – загадочно улыбнулась Мелисса.
Кэти замерла с недоеденной булочкой в руке, уставившись на хозяйку.
– Он всегда был таким – не от мира сего… Сидит-сидит, вроде и не слушает преподавателя, а потом вдруг как спросит что-нибудь эдакое – иной профессор с ног собьётся, пытаясь найти ответ…
– Вы вместе учились? – удивилась Кэти. – Мне всегда казалось… мне казалось, что Снейп уже старый… то есть, не старик, конечно, – тут же поправилась она, – но все же… а вы…
Мелисса засмеялась.
– Он даже младше. Только всегда стеснялся своего легкомысленного возраста. А теперь… Трудно ему с вами, я думаю, – она покачала головой.
– Ему трудно?! Это нам с ним трудно! – возмутилась Кэти. – Он самый… – она даже вскочила со стула, – самый вредный, самый злой…