На втором году обучения, прямо с сентября 2002 года, Уильям и Кэтрин открыли новую главу, сняв отдельный домик на четверых вскладчину с ещё одной парой студентов – Фергусом Бойдом и Оливией Блисдейл. Эта уютная мезонетка, угнездившаяся в самом центре городка на Верхнем плато в доме 13a по Хоуп-стрит, была им предложена всего за £400 в неделю (по £100 с каждого), и отказываться от столь выгодного предложения было бы неразумно.
Домовладелица Шарлотта Смит потом рассказывала, что вообще-то едва не отказала Уильяму и Фергусу в сдаче им этого жилья, поскольку не горела желанием пускать к себе на постой студентов мужского пола. «Мы долгое время не позволяли арендовать его мальчишкам из-за неоднократно пережитого в прошлом дурного опыта», – поведала она в интервью на онлайн-платформе iVillage. Однако, узнав, что один из потенциальных квартирантов – будущий наследник престола, сдалась. «Та квартира пользовалась репутацией одной из самых удобных в Сент-Эндрюсе», – похвасталась её хозяйка, оправдывая свою привередливость в выборе очередных постояльцев. О первом же знакомстве с ними миссис Смит сообщила буквально следующее: «Мы условились встретиться с Кейт Миддлтон, Фергусом и Оливией, прежде чем они туда въедут, а вот принца Уильяма мы сочли за лучшее понапрасну не беспокоить, поскольку его кредит доверия сочли безоговорочным. Но он сам настоял на встрече с нами». Кэтрин своей безупречной манерой держаться произвела на миссис Смит неизгладимое впечатление. «Вся из себя настолько дружелюбная, – вспоминала она. – При ней там был младший брат, – думаю, проведать приезжал, – так она о нём очень пеклась, заботилась о том, чтобы ему было понятно, что именно происходит. Все они производили впечатление группы милейших людей».
В декабре 2019 года в специальном рождественском выпуске телешоу шеф-повара Мэри Берри, вышедшем под названием «Королевское рождество Берри», Кэтрин поведала миру, что Уильям «в университетские дни готовил всяческие блюда – болоньезе и тому подобные изыски». Приватному характеру их блаженства, увы, вскоре пришёл конец, ибо об их романе раструбили в газетах. Как только Mail on Sunday предала их отношения огласке, они вышли из-под контроля Уильяма и зажили своей собственной жизнью.
В студенческом сообществе тот факт, что они пара, и до того был секретом Полишинеля. Их часто можно было видеть идущими или едущими на велосипедах рука об руку на лекции или в местный супермаркет Safeway за покупками, да и вечера они проводили неизменно вместе, хотя, в основном, и дома, за прослушиванием любимых треков Уильяма в стиле ритм-н-блюз или Фергуса, предпочитавшего джаз. Распорядок дня у них на протяжении недели оставался практически неизменным за исключением среды, когда они всю вторую половину дня посвящали занятиям спортом. Кроме того, Уильям теперь был капитаном университетской ватерпольной команды, в которой состоял и Фергус, и каждый четверг они по два часа проводили на тренировках в бассейне женской школы Сент-Леонардс.
До поры до времени их отношения оставались окутанными тайной, завеса которой была беспощадно сорвана за ужином в компании друзей со своего курса и примкнувшей к ним Карли Масси-Бёрч. Случилось это в ходе увлекательной пьяной игры под названием «Неужели я никогда не…», состоящей в поочерёдном шутливом раскрытии игроками всяких тайн о пережитом ими личном опыте, и Карли не придумала ничего лучше, чем поведать всем о тайном романе Уильяма с Кэтрин, создав принцу головную боль буквально на ровном месте[49].
В мае 2003 года Майкл, отец Кэтрин, пытался потушить пожар домыслов, когда дом Миддлтонов осадили журналисты. Он отмёл с порога всякие слухи о том, что его Кэтрин и Уильям – пара. «Я с нею беседовал на днях и могу категорически утверждать, что они не более чем хорошие друзья, – заявил он. – И вместе их видят всё время ровно по той самой причине, что они лучшие друзья, и, да, в объективы камер они по этой же причине вместе попадают и будут попадать. Но ничего бо́льшего за этим не кроется».
Он просто пытался погасить все эти спекуляции и даже разыграл целую пантомиму на тему перспективы сделаться тестем принца Уильяма. Однако же СМИ не унимались, будучи убеждены в значимости Кэтрин для Уильяма несмотря на благонамеренные попытки её отца преуменьшить серьёзность ситуации.
Можно догадаться, что Кэтрин на том этапе не раскрывала перед отцом всю глубину своей дружбы с Уильямом. Однако медиа продолжали до этих глубин докапываться, а слухи и домыслы бурлить. На двадцать первый день рождения Кэтрин её родители устроили роскошный праздник с морем шампанского и обилием гостей в их просторном семейном доме с последующим пиршеством под шатром во дворе в духе 1920-х годов. Явившись под тот шатёр без всякого приглашения, Уильям, тем самым, сделал своё небезразличие к имениннице самоочевидным для всех присутствовавших, а дальнейшее поведение пары никому не позволило усомниться в истинной природе их отношений.