Ночь в конце февраля, когда Джонсон встретился в 3.15 утра с Феликсом, чтобы забрать документы, переданные им три часа тому назад, была холодной и туманной. Они, как обычно, быстро пожали друг другу руки и молча обменялись голубыми пакетами. Джонсон торопливо стал заводить машину, но мотор его старого "ситроена" молчал. "Дайте, я попытаюсь", — настоял Феликс. Ни один, ни другой не могли ничего поделать со старой машиной. Внезапно они услышали, как позади них, затормозив, остановилась машина. Феликс и Джонсон выскочили из машины и замерли при виде приближающегося к ним силуэта мужчины с револьвером. Это был Виктор, охранявший их свидание на расстоянии. На протяжении почти двадцати минут, когда каждая секунда увеличивала возможность катастрофы, они напрасно пытались завести "ситроен". Наконец, после того, как Виктор оттолкал его своей машиной почти километр, мотор закашлялся и заработал. На следующей неделе, по приказу КГБ, Джонсон купил на присланные из Москвы деньги подержанный "мерседес".
Одним воскресным мартовским днем, после очередного налета Джонсона на сейф, он вышел после обеда из дому, чтобы купить хлеба. К своему удивлению он увидел недалеко от подъезда Феликса и Виктора с машинами. Увидев его, они уехали без того, чтобы даже кивнуть ему в знак приветствия. Джонсон был озадачен. Накануне ночью все прошло очень гладко. Позже он сообразил, что забыл оставить коробку из-под сигарет возле телефонной будки как сигнал, что он в безопасности.
"Вы даже представить себе не можете, что натворили своей небрежностью, — сердито сказал Феликс в среду во время критического разбора, следующего за каждой кражей документов. — Для подготовки Вашего побега мы должны были поднять по тревоге людей от Парижа до Москвы. Я должен буду теперь потратить два дня, чтобы писать объяснительные отчеты".
"Боже, я виноват, — ответил Джонсон. — Я просто забыл".
"Чтобы больше этого не случалось, — предупредил Феликс. — Из-за такой беззаботности Вы сядете в тюрьму".
20 апреля 1963 года Джонсон готовился войти в сейф в седьмой раз. К этому времени он передал КГБ около девяноста больших конвертов, полных документов и шифровальных кодов. Сегодня ночью он собирался взять два особых конверта, прибывших за день до этого из Вашингтона. 21 апреля в пятнадцать минут первого Джонсон без всяких происшествий вручил мешок, полный секретов, Феликсу. Однако он не появился в 3.15 возле кладбища, как было условлено.
Для Феликса началось мучительное ожидание. Возможно, кто-нибудь зашел в Центр, и Джонсону не удалось еще усыпить его коньяком. Возможно, с ним произошла катастрофа в пути или, может быть, его поймали, и он уже рассказал о русском, что ждет на дороге возле кладбища. Может быть, в эту самую минуту отряды вооруженных американцев уже приближались к кладбищу.
Около пяти часов утра Феликс решил, что ждать больше не может. Скоро займется заря над аэропортом Орли, и не будет никакой возможности поменять документы при дневном свете. Джонсона арестуют, и вся операция будет провалена. Феликс пошел на единственный возможный риск. Он поехал на летное поле Орли, остановил машину не более, чем в тридцати метрах от Курьерского Центра. Не выключая мотора, он вкинул пакет с конвертами на сиденье машины Джонсона. Он уехал с очень смутной надеждой, что дерзкий поступок сможет предотвратить катастрофу, которая, как он был уверен, надвигалась на Джонсона и КГБ.
Однако Джонсон не оказался жертвой какого бы то ни было несчастья. Он просто заснул около двух часов ночи. Он проснулся около половины шестого, когда было уже совершенно светло. Как безумный побежал он к своей машине. Мешок был там. Он едва успел закрыть сейф, и одна рука еще была на одном из замков внешней двери, когда кто-то произнес: "Хочешь убедиться, что никто не прокрался во время твоего дежурства ночью, а?"
"Ты меня чертовски испугал! — воскликнул Джонсон. — Я не ждал тебя раньше шести часов".
"Мне не спалось, так я решил, что уж заодно дам тебе уйти пораньше", — сказал молодой капрал, прибывший сменить его на время завтрака.
Джонсон не мог заставить себя признаться КГБ, что из-за того, что по своей дурости просто-напросто заснул, подверг себя и всю операцию опасности. Поэтому он сочинил историю о том, как в три часа пришел один офицер, чтобы забрать документы для срочной доставки и решил поспать перед уходом.
"Этот сукин сын торчал там до пяти часов, — рассказывал он Феликсу. — Я ничего не мог поделать".