Многие из агентов КГБ были первоначально отобраны какой-либо изсателлитских служб. Генри Хоутон, завербованный поляками британский подданный, был превращен КГБ в ответственного члена целой шпионской сети, которая занималась похищением бесценных технических секретов британского военно-морского исследовательского центра в Портланде. Подобным же образом КГБ использовал восточно-германского агента Гейнца Сеттерлина, отправив его в Бонн и предписав ухаживать и жениться на одной из трех секретарш западногерманского Министерства Иностранных Дел.
С букетом роз Сеттерлин отправился на квартиру к Леоноре Гейнц, приятной, но некрасивой женщине в возрасте тридцати одного года. У Сеттерлина было суровое со шрамом лицо, всегда очаровывавшее женщин; он покорил. и ее, и в январе 1960 года они поженились. Вскоре, из любви к нему и из боязни потерять его, Леонора стала выкрадывать в обеденный перерыв документы Министерства Иностранных Дел, которые выносила в сумочке и отдавала мужу фотографировать. В 1966 году, после того, как Вилли Брандт стал Министром иностранных дел, КГБ потерпел неудачу, поскольку не мог устроить Леонору его секретаршей. Тем не менее она могла получить доступ к сотням документов, раскрывающим всевозможные аспекты политики Западной Германии, которые Советский Союз мог использовать для формирования своей собственной политики.
Сеттерлин и Леонора работали под руководством нелегального агента подполковника Евгения Ранжа, бежавшего в США, в ЦРУ, в 1968 году. КГБ в Москве сообщил ему в свое время, что Леонора за несколько лет снабдила их 2900 документами, из которых 969 считались особо секретными или секретными. "Мы сняли копии с личных дел дипломатов и сотрудников Министерства Иностранных Дел — идеальный отправной пункт для последующего шантажа, — сказал Ранж. — Мы узнавали заранее, назначалось ли в Министерстве расследование против какого-нибудь нашего агента. Мы получали документы до того, как они проходили через Леонору в шифровальную комнату, мы прочитывали отчеты дипкурьеров из-за границы в большинстве случаев до того, как даже сам Министр иностранных дел /Герхард/ Шредер получал их".
Леонора, арестованная после побега Ранжа, пыталась защищать любимого мужа и стойко отрицала все предъявленные ей обвинения. Лишь тогда полиция показала ей признание Сеттерлина, где он заявлял, что женился на ней не по любви, а по приказу КГБ. Леонора повесилась в своей камере.
Начиная с середины 60-х годов КГБ стал позволять службам стран-сателлитов обмениваться информацией и советоваться непосредственно друг с другом по специфическим вопросам, в которых у них есть общий интерес. Тем не менее Центр в Москве решает, каким образом важные разведывательные сведения будут распространены, и координирует все операции советского блока. Французам удалось раскрыть одно дело, которое иллюстрирует, насколько хорошо справляется Центр с этой обязанностью.
В 1959 году французская "Эйр Франс" назначила Жана-Мари Огро, подтянутого холостяка тридцати семи лет с темными усиками на верхней губе, своим главным европейским представителем в Праге. Огро остановился в гостинице "Палас" и вскоре подружился с барменом, Богумилом Павличенком, агентом СТБ. Последний познакомил француза с женщиной-агентом, которая вскоре доложила, что Огро проявляет гомосексуальные наклонности. Бармен познакомил Огрос агентом-гомосексуалистом; последовала целая серия оргий, в которых принимали участие люди молодые и пожилые. Одетый в форму полицейского чех вскоре посетил Огро и показал ему фотографии. "Я пришел к Вам по очень серьезному для Вас делу, — сказал он, удобно располагаясь. — Фотографии эти — результат работы целой группы шантажистов. Вы можете не волноваться, поскольку все они находятся в тюрьме.
Однако перед нами стоит серьезная проблема. Ваша должность не дает Вам дипломатической неприкосновенности. То, чем Вы занимались, а эти фотографии не оставляют никаких сомнений в этом, является в этой стране, также как и у Вас, преступлением. Мне кажется, что во Франции могут присудить за это от пяти до десяти лет. Разразится скандал. Французское посольство будет опозорено, а Вы потеряете свою работу". Таким образом, в декабре 1960 года СТБ завербовала Огро. Он стал поставлять огромное количество информации о французском посольстве, пассажирах "Эйр Франс" и об иностранцах, с которыми встречался в ходе своей работы и бурной светской жизни, которую вел.
В июне 1962 года Огро перевели в Бухарест. Он едва успел ознакомиться со своей новой работой, как его неожиданно посетил "полицейский" из Праги, на сей раз в сопровождении другого мужчины. "Это мой друг Стефанеску, — сказал он. — Ваше досье находится у него, отныне Вы работаете с ним". Итак, представитель "Эйр Франс" поставлял информацию румынам; это длилось до января 1965 года, когда он получил повышение, и его отправили в столицу Камбоджи Пном-Пень. Там он женился на секретаре французского посольства, с которой познакомился в Бухаресте. Вскоре после женитьбы он и его молодая жена были приглашены на прием в югославское посольство в Пном-Пене. Незнакомый ему пресс-атташе подошел к нему и, глядя прямо в глаза, бросил невзначай: "Прага, 1960". На сей раз Огро работал непосредственно на КГБ, который поручал ему, главным образом, шпионить за американцами. Довольные его донесениями русские до того часто стали встречаться с ним, что вызвали подозрение офицеров французской службы безопасности. Последние в феврале 1966 года устроили для Огро временный отзыв в Париж, где после допросов, длившихся три дня, он сознался во всем. Суд приговорил его к семи годам тюремного заключения.