— Вы хотите сказать, что теперь я смогу решить ВАШУ судьбу?
— В какой-то степени, — кивнул Андропов, небрежно сунул руку во внутренний карман пиджака и протянул мне синюю книжечку с золотым тиснением.
— Что это? — тихо спросила я, боясь даже притронуться к загадочному картону.
— Берите, не бойтесь, — произнес председатель КГБ. — Это — открытый зарубежный паспорт на ваше имя. Таким образом, вы, Валентина Васильевна, остаетесь гражданкой Советского Союза, однако имеете полное право уезжать за пределы своей страны когда угодно, куда угодно и на сколько угодно. Примет ли вас другое государство — это проблемы ваши и вашего будущего супруга. Но этот документ — стопроцентная гарантия, что вас БЕСПРЕПЯТСТВЕННО выпустит Союз Советских Социалистических Республик…
Полностью сбитая с толку, я приняла из его холеных рук плотную книжицу и, не раскрывая, положила паспорт рядом с собой, на диван. И только потом сумела выдавить из себя:
— Спасибо, Юрий Владимирович…
— И вам спасибо, Валентина Васильевна.
— Я настолько взволнована, что, боюсь, толком еще не оценила ваш подарок.
— Ничего, — улыбнулся шеф КГБ. — Очень скоро вы оцените его по достоинству. Только единицы имеют такие документы…
— Я… Я должна что-то сделать для вас?
— Все, что нужно, вы уже сделали, Валентина Васильевна, — загадочно улыбнулся Андропов.
— А на какой срок действителен этот паспорт?
— Паспорт бессрочный, — небрежно обронил председатель КГБ. — Так что продлевать его не надо. Но есть одна инструкция, которую вы должны помнить всегда…
— Какая инструкция? — у меня сразу же пересохло в горле.
— Вы можете пользоваться этим документом только до тех пор, пока…
— Пока?..
— Пока я жив… — Выражение вытянутого, воскового лица Андропова было абсолютно непроницаемым.
— Я… не понимаю вас, Юрий Владимирович!
— Да полноте! — поморщился шеф КГБ. — Все вы прекрасно понимаете. Просто чрезмерная экзальтированность мешает вам подключить свои мозги прямо сейчас. Вы очень эмоциональны, Мальцева, хотя, если вдуматься, возможно, именно это вас и спасло… Хотите добрый совет?
— Хочу! — преодолев внутреннее сопротивление, ответила я и смело взглянула в водянистые глаза председателя КГБ СССР.
— Не мешкайте со своим отъездом в Штаты. Забирайте свою маму и летите.
— Но я не хочу уезжать надолго! — прошептала я. — Здесь моя родина, моя работа, мои друзья…
— Дело ваше, — пробормотал Андропов и выразительно посмотрел на настенные часы. — Все, что нужно, я вам сказал…
— Мне что-то угрожает, Юрий Владимирович?
— А вы как думаете, Валентина Васильевна?
— Но ведь вы… — Я мучительно искала нужные слова. — Вы еще живы, ведь так? И у вас вроде бы все в порядке…
— Так, — кивнул Андропов. — В противном случае вас не было бы в этом доме. И вообще не было бы…
— Но… Я ведь смогу вернуться?
— Когда-нибудь, наверное, сможете… — Взгляд Андропова казался рассеянным, но я физически ощущала исходившее от него волнами колоссальное внутреннее напряжение.
— Когда?
— Где бы вы ни находились, Валентина Васильевна, вы сразу же узнаете это…
— Мне трудно понять, что вы имеете в виду?
— А мне трудно представить себе, что профессиональному журналисту необходимо объяснять значение ИНФОРМАЦИИ. Наступит день, и вы сами поймете, что теперь можете возвращаться домой.
— А этот день наступит? — тихо спросила я.
— Надеюсь, что да, — негромко произнес Андропов. — Да и вы, Валентина Васильевна, немало сделали, чтобы это случилось рано или поздно. Еще раз спасибо.
— Я могу идти?
— Мне хотелось сказать вам еще кое-что. На прощанье.
— Я слушаю вас.
— Я как-то свыкся с мыслью, что вы — действительно умная женщина…
— Мне особенно приятно слышать это от вас, Юрий Владимирович.
— То, что я скажу вам сейчас, надеюсь, будет воспринято вами с пониманием. Считайте это разговором мужчины с мужчиной.
Сердце мое тревожно заныло.
— Я постараюсь, Юрий Владимирович…
— Волей случая вы, Валентина Васильевна, оказались вовлечены в дела, которые человеку, далекому от них, лучше не знать. Но ничего не поделаешь: вы в курсе достаточно щепетильных моментов… В таких случаях человека э-э-э… надежно изолируют. Максимально надежно! Надеюсь, вы понимаете, о чем я? Вы же не только остаетесь на свободе, но и выходите замуж за иностранца, вдобавок ко всему бывшего офицера американской разведки, и будете жить за пределами Советского Союза. Так вот, Валентина Васильевна, я очень надеюсь, у вас хватит ума и выдержки никогда, ни при каких обстоятельствах не предавать гласности любые, даже самые незначительные детали, связанные с вашими… м-м-м… загранкомандировками.