— Хватит, — мягко сказал сержант Уильямс. — У нас и так достаточно бед, незачем ещё добавлять. Мы до сих пор не знаем, что происходит, и я не хочу больше слышать подобных разговоров.
— Не знаем, что происходит? — скептически повторил полицейский. — Да у нас в городе настоящая война идёт.
Сержант Уильямс пристально посмотрел на него.
— На каждого, кто затевает беспорядки, приходится пять таких, как Майкл, — он указал кивком головы на меня, — которые готовы рисковать своей жизнью ради других.
Полицейский покачал головой.
— Беспорядки? Я вам покажу, что такое беспорядки. Катитесь все к чёрту. Я сыт по горло.
Он гневно встал из-за стола, схватил свою тарелку и пошёл в другой конец столовой.
Остальные отвели от него взгляд, но один за другим тоже поднялись и ушли.
— Извините офицера Ромалеса за его поведение, — сказал сержант Уильямс. — Мы потеряли сегодня нескольких человек в перестрелке на Пятой авеню. Какие-то идиоты решили обчистить магазины.
Я наклонился и развязал шнурки на ботинках. Пальцы начало сводить от боли, я осторожно пошевелил ими.
— Снимайте, — предложил Уильямс. — Здесь тепло, но ботинки у вас холодные. Ноги скорее согреются, если снять обувь.
Он вздохнул и посмотрел по сторонам.
— На Пятой повсюду была кровь и трупы, и мы ничего не могли сделать, ни на скорой, ни на патрульной машине туда не проехать, и нам пришлось бросить их прямо на улице. Просто жуткое зрелище.
Я скинул ботинки и закинул ногу на колено, чтобы размять пальцы.
— Сочувствую вам.
Я не был уверен, что в таком случае стоило ответить, может быть, лучше было просто промолчать. Я выжидал в вежливом молчании и растирал другую ногу.
— Морги уже полны, а больницы превращаются в огромные холодильники.
Ногу пронзила резкая боль, и я поморщился.
— А что случилось в Пресвитерианской больнице?
Сержант Уильямс покачал головой.
— У генератора сорвало уплотнительное кольцо, когда меняли бак с топливом. В городе восемьдесят крупных больниц, плюс сотни клиник, и скоро все они останутся без электричества. Прошло три дня, и даже если обойдётся без аварий, топлива хватит ещё на два, максимум три дня, а в скором времени помощи не предвидится.
Он окунул хлеб в суп.
— Хуже всего ситуация с водой. Управление по защите окружающей среды перекрыло второй и третий тоннели в хранилище «Хиллвью» после сообщения об утечке из канализации. Оказалось, это была ошибка системы, но снова открыть тоннели они уже не смогли. Гениальная работа. Полный отказ контрольных систем.
— И что, ничего нельзя сделать?
— Хранилище обеспечивает девяносто процентов воды в городе. Придётся сносить и перезапускать систему, но за два дня небольшие трубы без текущей в них воды уже наверняка замёрзли. Скоро люди станут пить воду из Ист-Ривер, если эту отраву подо льдом можно назвать водой. Восемь миллионов человек на этом острове умрут от жажды раньше, чем их убьёт холод.
Я положил ложку в тарелку и опустил обе ноги на пол, содрогнувшись от боли.
— Так где же кавалерия?
— FEMA?[18] — он было засмеялся, но осёкся. — Они пашут как проклятые, но спасение шестидесяти миллионов — не шутка. Все Сети до сих пор лежат, агентство не может собственных людей найти, не говоря уже о технике. В Бостоне ситуация не лучше, чем у нас, к тому же, северо-восточный шторм привёл у них к нагону воды, и в таком же положении оказались и Хартфорд, и Филадельфия, и Балтимор.
— Президент вроде приказал военным участвовать в работах?
Он снова рассмеялся.
— Вашингтон беда не обошла стороной, сынок. Мы уже дня два от них не слышали ни слова.
Словно в чёрную дыру провалились. После объявления птичьего гриппа страна погрузилась в хаос.
Это, если судить только по тому, что мы слышали, а это совсем немного.
— Но до нас военные уже добрались?
Он кивнул.
— Были они тут, но их заботили только неизвестные воздушные цели. Армия решила, что началась какая-то новая война беспилотников, в панике установила второй уровень DEFCON и приготовилась защищать страну от тотального истребления. Эти болваны готовы разжечь войну на другом конце света, в то время как нас здесь прикончат голод и холод. Никто до сих пор не знает, что за чертовщина творится в мире.
— Но кто-то устроил всё это.
— Да, кто-то.
Я посмотрел по сторонам.
— Моя семья здесь. Может нам стоит пойти в эвакуационный центр, как лучше?
— А куда вас эвакуируют? Америка превратилась в Антарктиду, мало того, что бежать некуда, так ведь и по дорогам не проехать.