Он только приостановился, но не обернулся, все же уходя вслед за мамой.
Я встала и по дороге свернула в библиотеку, не глядя сгребла книги со своих полок и пошла к себе в комнату. Укладывая их на кровать и начиная методично пересматривать все шкафчики. Беря пока действительно нужное, и в итоге все равно набрала кучу, которая выросла на кровати. Решительно свернув покрывало, завязала узлом его и, кряхтя, подхватила, унося к себе в дом.
На пороге его у меня перехватил Наум, молча забрал и, уложив на кухонный стол, мгновенно разложил по местам.
— Вообще я могу забрать сразу все из твоей комнаты, зачем таскать?
— Я хочу сама, все мне не нужно! Там куча вещей, которые я годами не надевала, зачем они мне тут? — отмахнулась я.
— Хорошо, — согласился Наум и сложил аккуратно покрывало, а я, недолго думая, вернула его на место. На свою кровать у матери в доме.
С этого дня жизнь для меня стала какой-то радужной, что ли. Я с раннего утра что-то делала по дому, саду, а затем шла пить чай с родными. Принося с собой все время новые сладости, сделанные своими руками с помощью, конечно же, Наума. Мама вроде оттаяла и даже начала разговаривать, до этого молча сидела в кресле и даже не пробовала угощение. Мой сад к осени расцвел красками и обзавелся красивой беседкой с мангалом. Дорожки были уложены красивым камнем, клумбы расцвели цветами. Плодовых деревьев было мало, я оставила обычные, что тут росли, убрав только кустарник и молодую поросль, просто перенеся ее за магическую стену. Надо будет еще ежевику по кругу за периметром посадить, польза от нее тройная: как колючий забор, перекроет видимость и плюс ягода вкусная.
Вот на днях и займусь, надо будет поискать, где она растет, и как только станет совсем прохладно, приживется быстро. Да и вообще, мне скучать и грустить было некогда.
Я похудела, Наум раздобыл мне весы, и я каждое утро взвешивалась. Худой, конечно, я не стала, но тело приобрело плавные изгибы. Одежду постепенно я поменяла, правда, не решившись просить об этом Наума, все сделала через отцов. Они с радостью обновили мне гардероб, я только и успевала примерять обновки.
Наум за это время стал мне другом в прямом смысле слова. Мне, не имеющей их никогда, было приятно с ним общаться и находиться рядом. Женихи или даже претенденты на мою руку, сердце и остальные репродуктивные органы больше меня не беспокоили. Спрашивать у мамы я не стала, даже не интересно было. Сейчас была пора заготовок, и мы экспериментировали с рецептами варенья без сахара, на меду, всякие закуски и соленья. Подвал, что был обнаружен под половицей в кухне, быстро обрастал баночками и даже бочонками.
Одно огорчало меня: дверь в мир людей так мне и не показалась. Я только однажды спросила Наума, могу ли я выйти за пределы стены. На что получила категоричное нет…
Но у меня есть еще шанс: рождество, когда открываются множество закрытых дверей, если очень захотеть. Пока же я осваивала новые рецепты и набивала руки на старых, но полюбившихся. Увлеклась позабытым вязанием, и к новогодним праздникам связала четыре мужских шарфа и две пары варежек, для себя и для мамы. И никаких приготовлений к побегу… Мне кажется, Наум здесь не просто так, мама его подослала или еще что… Внезапно, словно кипящим маслом по рукам, обожгла мысль, что он не тот, за кого себя выдает.
Новогодние праздники пришли, словно лавина. Я, конечно же, поддалась настроению и украсила елку, стоящую во дворе. Сама, Наума сегодня не было, он предупредил, что ему нужно куда-то сходить. Я же, нарушая свои же собственные правила, решила сходить в дом к маме. Я всегда любила Новый год и всю эту суету новогоднюю, запах медовых пряников, что пек домовой, и потом развешивать их на елке.
Зайдя в дом, я уложила подарки на полку шкафа, пока пряча их. Потом попрошу домового положить их возле елки. Спускаясь по лестнице, замерла, заслышав знакомый голос. Начала прислушиваться, внезапно понимая, о чем они говорят, мама и Наум:
— Сколько ты еще тянуть будешь со свадьбой? — зазвучал недовольный голос мамы, — Ты понимаешь, что чем дольше ты тянешь, тем тяжелее ей придётся со своей вотчиной!
— Понимаю, но она не готова. Я, конечно, думал на рождество сделать ей предложение и показаться… — голос Наума звучал растерянно.
— Подожди, так она еще и не видела тебя? — мама была удивлена.
— Я не решился, она так категорично не хочет видеть мужчин…
— Это глупо! — судя по интонации в голосе, мама не то, что была недовольна, она была зла.
— Я покажусь ей сегодня на празднике.