В небе ярко светил полумесяц, где-то далеко за звездами простиралась в бесконечность вечная Вселенная, но здесь, где стоял Виктор, мир был мал, а время слишком скоротечно. Он вслушивался в свой пульс, медленный и ровный, разве что на четыре удара в минуту более частый, чем обычный для него пульс покоя. Он удивился этому ускорению. Ему хотелось курить. В эти дни ему все время этого хотелось.
Он был в Париже уже неделю, ожидая команды, и теперь был доволен, что дело почти закончено. Оставалось только положить флешку в тайник и сообщить заказчику, где этот тайник находится. Этот заказ не был ни трудным, ни даже рискованным. Он был простым и скучным. Стандартное убийство с изъятием некоего предмета, но если заказчик был готов заплатить такую сумасшедшую цену за работу, которую мог выполнить любой дилетант, Виктору не было смысла спорить. Однако что-то в тайниках мозга подсказывало ему, что дело было подозрительно легким.
Он вышел из проулка, практически бесшумно ступая по твердой неровной поверхности. Перед тем как раствориться в городе, он бросил последний взгляд на человека, которого убил без малейших угрызений совести. В тусклом свете он увидел обращенные на него широко раскрытые обвиняющие глаза своей жертвы. Их белки уже помутнели из-за кровопотери.
08:24 СЕТ
Их было двое. Среднего телосложения, в обычной одежде, не примечательные ничем, кроме того, что оба были слишком неприметны. Отель Hôtel de Ponto располагался на шикарной рю де Фобур Сент-Оноре, и его постояльцами были состоятельные туристы и серьезные бизнесмены, мужчины и женщины в одеждах от известных модельеров. В обычной толпе эти двое были бы незаметны. Но не здесь.
Виктор заметил их, как только вошел. Они в ожидании стояли перед лифтами в дальнем конце вестибюля спиной к нему. Оба были совершенно неподвижны. Один держал руки в карманах, другой сложил на груди. Если они и перемолвились хоть словом, ни одно движение не выдало этого.
В вестибюле было тихо и немноголюдно – не больше шести человек. Высокий потолок, мраморные пол и колонны, множество экзотических растений в кадках, обитые зеленой кожей кресла в углах и центре зала. Виктор прошел к стойке, тянущейся вдоль правой стены. Несмотря на потенциальную опасность, он двигался спокойным расслабленным шагом, но краем глаза следил за теми двумя, готовый к действию, если кто-нибудь из них глянет в его сторону. Он еще не составил себе определенного мнения об этой паре, но в профессии Виктора потенциальная угроза воспринималась как несомненная, пока не было доказано, что это не так. В вестибюле он был открыт и уязвим, но ничто в его поведении не выдавало опасения. Никто из присутствующих не обратил на него внимания. Он был таким же, как они.
Принято считать, что люди профессии Виктора носят только черное, но Виктор не старался придерживаться такого клише. Однако, как и большинство людей, в черном он выглядел хорошо, слишком хорошо для человека, жизнь которого может зависеть от его неприметности. В черном костюме и белой хлопковой рубашке с однотонным галстуком серебристого цвета он выглядел вполне респектабельным бизнесменом. Костюм был шерстяной, фабричного пошива, превосходного качества, но на размер великоват ему – чуть просторен в бедрах, плечах и рукавах, однако не выглядел сидящим слишком плохо. Его высокие оксфордские ботинки на толстой подошве были начищены, но не слишком. Очки простые, стрижка – банальная.
Свой наряд он выбрал так, чтобы выглядеть обычным, безликим человеком. Кто бы ни попытался вспомнить Виктора, не смог бы описать его точно. Это был человек в костюме, как бессчетное множество других людей. Единственная запоминающаяся деталь, кроме очков, которые всегда легко снять, существовавшая лишь для того, чтобы отвлечь внимание от всего прочего, будет впоследствии сбрита. Он был элегантным, но не стильным, аккуратным, но не броским, уверенным в себе, но не самоуверенным. Незапоминающимся.
Подойдя к стойке, он вежливо улыбнулся женщине-портье, которая подняла на него взгляд, оторвавшись от своей работы. У нее были большие глаза, загорелая кожа, скромный и искусный макияж. Ее ответная улыбка была фальшиво бодрой, и Виктор понял, что она предпочла бы быть сейчас где-нибудь в другом месте.
– Здравствуйте, я – Бишоп, – сказал он негромко по-французски. – Номер 407. Скажите, пожалуйста, не было ли для меня сообщений?
– Одну минуту, пожалуйста.
Она коротко кивнула и стала проверять журнал. На стене за стойкой висело большое зеркало, в котором Виктор видел тех двоих. Дверь лифта раскрылась, и они расступились, чтобы дать выйти двум пассажирам, прежде чем почти одновременно войти в кабину. Виктор увидел их руки, они были в перчатках.