Пришло время маску долой. Королева, увидев, что проиграла молодой Офицерше Мечей, заспесивилась, но губу закусила и виду не подала. Зло и обиду затаила.
Только Офицерша Мечей это и подметила и рассмеялась в лицо Королеве Монет: «Пустое дело! Вернемся все в одну колоду, перемешаемся, и кто знает, кому из наших мастей выпадет в следующий кон выйти! Все мы — фикция и случайность, даже если и крапленые. Vanitatum vanitas[1]и томление духа!»
Так и разъехались до следующего турнира…
Когда врачи разрешили навещать Арсения Крупицина, то никто не ожидал, что посетитель будет только один, то есть одна милая девушка.
— К кому?
— Крупицин.
— Фамилия?
— Голицына.
Глуховатая санитарка уловила цинканье фамилий и назидательно предупредила, что после инфаркта деда нельзя волновать и утомлять. Нет-нет, ни в коем случае!
Арсению Крупицину все еще полагался постельный режим, но он надел твидовую визитку, в которой «скорая» увезла его из дома, и теперь с ней не расставался и старался сидеть в кровати не слишком беспомощно.
— Галочка, — обрадовался Арсений, и его брови-гусеницы поползли к переносице, морща лоб.
— Я принесла вам рассказы. Я записала все эти истории с персонажами из вашей коллекции. Получилась такая самодельная книжка. Жаль, в ней нет картинок ваших экспонатов. Когда вернетесь — мы их сфотографируем и вставим в тексты. Получится что-то вроде каталога или альбома. А пока вот, это вам, моя рассказка.
В следующую пятницу глуховатая санитарка покачала головой:
— Так он не дед тебе, и никто. На вот, это ты ему принесла прошлый раз, значит, твое, а больше из его вещей тебе ничего не положено. — Старуха сунула Галочке рассказку и захлопнула дверь.
— Постойте! Подождите! — Галочка птицей билась в дверь, призывая старуху вернуться. — А какое у него было отчество?
Но за дверью было тихо. Будто и не было никого.