- Я не хочу видеть ее на поле боя. Дар не распространяется на женщин, у нее не будет преимуществ тангерайвза.
- Почему же ее приняли в ЭнАйндТенг?
- Чтобы уберечь. Кирад должен был мне услугу.
- Я слышал, что с ним произошло. Прими мои соболезнования.
- Не стоит, он был тем еще засранцем.
- Тем не менее, он возвращает долги.
- Некоторые из них невозможно оплатить.
- Я принял решение, после распределения прибывших сил мы проведем рекогносцировку и выступим на столицу.
- И когда это случится?
- Быстрее, чем ты думаешь.
Я облокотился на перила балкона, осматривая выстроенный военный городок. На нашу армию. Старики почти наверняка знали, чем для них может обернуться эта война. Но молодые, они никогда не видели руукхат. Время, когда кровь льется рекой. В расположение прибыло множество тангерайвзов, хоть никто из них и не говорил об этом, по одному только внешнему виду этих зейванцев можно было понять их принадлежность. Шрамы на половину лица, древние мечи за поясом. Никто из ныне живущих поколений не понимал, зачем нам мечи. Но правда заключалась в том, что техника тангерайвза сводилась к моментальному сближению с противником и его последующему болезненному умерщвлению. Я данными методами не проникся, поэтому выбросил свой клинок еще в древние времена.
- Большинству из них суждено погибнуть, твоим войнам.
- Я знаю, брат. Такова цена свободы. Кому как тебе не знать.
- Я это знаю слишком хорошо.
- Расскажи мне, ты помнишь свое первое убийство. То, как ты отобрал жизнь?
- Я помню как это было и когда, но прошли эпохи. Я уже давно потерял память о пережитых тогда эмоциях.
- И все же, расскажи мне. Когда я был ребенком, ты обещал, что поведаешь об этом по прошествии лет.
- Знаешь, - прохрипел я Аншерану, - раньше этот дворец принадлежал моим предкам.
- Мне казалось, что у вашего брата не может быть семьи.
- А у меня ее и не было. - Я соврал про эмоции, я помнил все так, словно это было вчера. - Ты не застал те века, когда наш народ еще хранил знания о Домах и тенгах. Зато я застал. Знал ли ты, что все земли раньше были тенгами, а Домами назвали лишь те владения, которые осмелились восстать против владык.
- Это будет упущением с моей стороны, но я не обладаю такой информацией.
- Вожди Домов с честью отдавали своих детей и бастардов в братство. И делали вид, что не знают о тех ужасах, которые им придется пережить. Будучи подмастерьем, я не имел опыта убийства существа, обладающего самосознанием. Это противоречило моим принципам. Врагов я всегда отпускал. Но однажды, когда хранитель тайн два дня и две ночи изучал древние рукописи и устал настолько, что уходя ночью в свои покои, забыл закрыть за собой дверь... Я приник в архив. До рассвета я искал там хоть что-то, что могло пролить свет на мое происхождение. В конце концов я нашел. Мой отец, вождь Дома Зейван, отдал бастарда в ЭнРуук, чтобы откупиться от братства и не потерять своего единственного законного сына, которому должен был передать бразды правления. После того, как я узнал об этом, мне пришлось смириться с осознанием того, что меня отдали крови драконов как товар. Как раба. Очень долго я выжидал, когда смогу покинуть стены ЭнРуук, отправиться на большую дорогу. Я вынашивал план мести, копил в себе злость и обманчиво убеждался в своей правоте. То не было добросовестным обманом. Со временем, злость превратилась в манию. Спустя десятки лет я отправился в мир. Не имея и половины монеты в кармане, я смог добраться до сюда. Один. Там, где сейчас ты видишь лес, был город. Жители его поведали мне о люби к своему хозяину, о том, как он заботится о них. Они говорили, что старик был единственным вождем, которому не все равно, что творится в его владении. Я пришел, вошел в дворец по праву тангерайвза. Никто не смел меня останавливать. Да и некому было. Помню, что была ночь, весь город гулял, был какой-то праздник, стража напилась в стельку. Я застал его прямо тут, моего отца. Он был прямо на том месте, где сейчас стоишь ты. Он был толст, старчески бледен и пьян. «Кто ты?», спросил он меня. Я столько лет копил злобу на него, представляя себе монстра, которого на самом деле не существовало. Но я не мог уйти просто так, надуманная обида настоль глубоко въелась в мою голову, что уйди я тогда, и все пережитое потеряло бы смысл. Я назвался тангерайвзом ЭнРуук, тем, кто нес чужое бремя и за чуждое ему благополучие. Я назвался платой от Дома Зейван. Одного из девятнадцати существовавших тогда Домов. Старый вождь упал на колени, назвал меня Эрлинартом и на карачках пополз к моих ногам. Я не видел в нем великого вождя, лишь грязного поросенка. Он плакал, умолял простить его, лил слезы на мои сапоги. Но я молчал. Я схватил старика за ноздри, поднял его лицо, в последний раз заглянул в красные от слез и дешевого вина глаза и наклонился, только для того, чтобы вспороть ему брюхо. Старик лежал в луже собственной крови и каше из кишок и дерьма. Водил ладонями по ставшей багровой плитке. О чем-то стонал, что то пытался сказать, но я не пытался его слышать. Пока он лежал, медленно истекая кровью, я прокрался в соседние покои, а затем вернулся. Только для того, чтобы бросить перед ним головы его сына, жены и четырех его внуков. Это было последнее, что он видел. Потом глаза его стали стекленеть, взор уставлен в пустоту. Покинув дворец, затем я узнал, что место старого вождя занял какой-то торговец. Люди из того города были этим недовольны. Тогда он решил сжечь селение со всеми его жителями. Как тангерайвз я должен был прийти и отомстить за геноцид народа, но я так и не сумел убедить себя вернуться. Тот торговец был твоим предком, Аншеран.