— Я не буду думать об этом сегодня, — буркнул я, слегка отодвигаясь от жаркого бока той, чьего имени даже не знал. — Я подумаю об этом завтра. А нет, завтра мы отплываем. Завтра я об этом тоже не подумаю. Мы же идем в Микены. Интересно, вытащил Тимофей Феано? Вот ведь угораздило глупую бабу! И какая муха, скажите на милость, ее укусила?
Девчонка, лежавшая рядом, вдруг потянулась гибким телом и прижалась ко мне с самыми недвусмысленными намерениями. Маленькая ручка, жадно шарящая по телу, так мешала мне думать, что я спросил.
— Что это ты проснулась? Вот неугомонная!
— Повторить надо, — она бесхитростно смотрела мне в глаза. — Так я вернее понесу.
— А тебе это зачем? — нахмурился я.
— Так всему роду почет великий, — непонимающе посмотрела она на меня. — А если сына рожу, у меня от женихов отбоя не будет.
— Так! — отодвинул я ее и хлопнул по круглой заднице. Внезапно возникшее настроение порезвиться тут же пропало напрочь. — Иди-ка ты, милая, к себе!
Она печально вздохнула и вышла, бросив на меня плотоядный взгляд. Такие вот они простые, фракийцы… Я хотел было продолжить свои размышления, но черная воронка усталости уже тащила меня в непроглядное облако сна.
— Египет! — думал я, когда озабоченная любовью и повышением социального статуса прелестница меня покинула. — Если Феано сгинула в своем крестовом походе, то кто поедет в Египет вместо нее? Неужели придется задействовать план Б?
Глава 14
В то же самое время. Пелопоннес.
Полное равнодушие — это все, что чувствовала сейчас Феано. Она так устала бояться, что почти уже умерла. Она ходила, дышала и даже ела, но понемногу превращалась в тень. Огромное войско, что собрал на ее серебро царевич Орест, уже миновало Коринф, разорив его земли дотла. Горожане укрылись на неприступной скале акрополя, что вознеслась над морем на тысячу локтей, и с тоской смотрели, как угоняют их стада и жгут деревни. Дым поднимался везде, куда ни кинь взгляд. Разноплеменная орда, которая тащилась по землям Ахайи, пожирала все словно саранча.
Ее везли в повозке, с крепкой стражей из беглых микенцев, и не отпускали одну даже до ближайших кустов. Ее собственную охрану из троянцев перебили еще в начале зимы, когда даже до самого тупого из них дошло, что нужно бежать. Бежать не вышло. Их перехватили колесницы, воинов издевательски расстреляли в упор, а Феано, связанную как овцу, отвезли назад, в Дельфы. Электра тогда отобрала ее нож в виде птичьего пера. Сказала, что он ей самой пригодится.
— Сука! — шептала Феано. — Ненавижу тебя! Даже больше, чем мачеху! Убей тебя лихоманка, тварь лицемерная.
Самое смешное заключалось в том, что царевич Орест от своего обещания не отказывался. Просто ему нужно было утрясти кое-какие дела с отцовским наследством. Ванакс Микен — а именно так он теперь именовал свою особу — вел себя с ней подчеркнуто вежливо, что странно, потому что его сестра, напротив, бросала на бывшую подругу жаркие, многообещающие взгляды. Такие, от которых Феано пробирало до костей.
Они уже прошли всю Коринфию, и войско, состоявшее не только из жителей Дельф, но и из локров, беотийцев, абантов, этолийцев, дорийцев и даже из безземельных афинян, с упоением грабило деревни и сжигало дома. Разорение было страшное. У Феано, которая помнила эти земли цветущими, даже сердце сжималось, когда она видела растерзанные женские тела и мужчин, которых перед смертью пытали, чтобы выведать, где они прячут зерно. Такая вот она, война. Горе, кровь и смерть. И Феано зажмуривала глаза, видя голодных детей, тянущих к ней руки. Ей нечего было им дать.
Все разъяснилось через три дня после того, как войско Ореста разорило Немею, самый юг коринфских земель. Отсюда рукой подать до узкого прохода в Арахнейском хребте, что вел на юг. Вся Ахайя такая, изрезанная горами до того, что царям нет нужды устанавливать границы. Боги сделали это за них. Тут, на перевале[12], что служил северной границей Арголиды, их и ждали. Царям Микен и Аргоса было плевать на коринфян. Они не собирались за них умирать. И даже напротив, они с охотой ловили женщин и детей, бежавших на юг от свалившейся на них напасти. Ванакс Эней запретил ходить на острова за рабами, а во дворцах работать кому-то надо.
12
Тенейский перевал в Арахнейских горах, отделяюших Арголиду от Коринфии, — это единственный путь к Микенам с севера. Его ширина в самом узком месте — 300–400 метров. По сути, это узкая долина между отрогами гор. Сейчас по этой древней дороге проходит трасса Е65 Коринф-Аргос.