Столица империи была прямо перед ней. Далекий город, белоснежные стены которого даже темной ночью блестели серебром, был так огромен и величественен, что при первом взгляде на него перехватывало дыхание. Защитные башни, словно часовые, подняв свои острые пики, стояли на стреме, защищая короля и его семью от нападок врагов. Многочисленная стража днем и ночью стерегла покой граждан столицы, а огонь в Соборе Четырех Стихий не давал темным силам зла поработить разум потомков короля. И все это было построено и воздвигнуто у подножья драконьей горы, где много веков обитали древние существа, чья кровь по слухам текла в жилах королевской четы.
Все это Марина знала и сама не могла понять почему. Один лишь вид этого замка заставил ее разум вспомнить казалось бы то, чего она знать по определению не могла. Все эти детали прошлого, название горы и многое другое сейчас роилось в ее голове. Она на секунду остановилась. Посмотрела на самую вершину драконьей горы и будто бы услышала громогласный рык, воззвавший к ней.
Девушка тут же ощутила боль в животе. Нестерпимую, как будто вот-вот должна была родить, упала на колени и закрыла глаза.
«Иди ко мне» - звал голос. «Ты почти рядом. Пророчество должно быть исполнено. Пророчество должно быть исполнено».
Этот голос еще несколько секунд звучал в ее ушах, прежде чем исчез, как исчезла и боль в животе, чуть было не доконавшая ее до припадка. Она сделала глубокий вдох, поднялась на ноги и, бросив напоследок прощальный взгляд в ту сторону, откуда пришла, продолжила свой путь навстречу судьбе. Шагая прямиком к замку, куда ее вела какая-то неведомая сила.
Глава 5
Утром на площади было не протолкнуться. Огромные потоки простого люда стекались к самому центру, чтобы стать свидетелями уже подзабытой, но все еще живой в памяти экзекуции над пойманной где-то в северных лесах ведьмы. Женщину подвезли на тяжелой открытой телеге, держа в полусогнутом состоянии и почти обнаженной. На ее теле были видны следы пыток – алые полосы от ударов розгами то и дело проявлялись на голом теле, едва солнечные лучи падали на ее белое, почти прозрачное тело.
Ведьма! Ведьма! – кричали люди, подступая к мощеной дороге, вдоль которой сейчас стояла стража, не давая возбужденной толпе прорваться к женщине и совершить самосуд. В толпе шептались, что охота за ней велась почти полгода, что она была виновна в порче и сглазах, что обуяли несколько прилегающих деревень, отчего скот начал слабеть и дохнуть, оставляя местных жителей без пропитания.
Потом была облава, показательный суд, обвинения в колдовстве и пытки, заставившие ведьму сознаться во всем. Ранним утром, когда еще не спала роса и дороги были пусты от торговцев и странников, ее вывели из подвала замка, где размещались темницы и гарнизон, приковали к помосту открытой телеги и повезли по дороге.
О ее казни раструбили за сутки до ее начала. Вечером прошлого дня король приказал глашатаям оповестить всех жителей столицы и прилегающих деревень, чтобы те, бросив все свои дела, немедля явились на площадь и своими глазами увидели казнь проклятой женщины.
Все это дало свои плоды и едва солнце поднялось из-за горизонта, как толпа народа была уже на площади. Громадное пространство, окруженное каменными статуями усопших монархов, вымощенное мраморными плитами, было символов всего королевства, где оглашались указы короля и…приводились в исполнение смертные приговоры.
«Смерть ведьме!»
Крики и проклятия разлетались в разные стороны. Казалось, дай им волю, пусти их поближе, и женщину бы порвали на куски. Но стража каждый раз пресекала подобные инциденты, отталкивая обратно в толпу смельчаков.
Король наблюдал за всем этим со своего балкона. Высокая башня располагалась далеко от площади, но с высоты великому монарху было видно все. Зрение, дарованное драконьей кровью, могло различить лицо каждого, кто сейчас толпился внизу, предвкушая долгие мучения женщины.
Рядом с королем стояла и королева. Несмотря на то, что ей никогда не нравилось смотреть на экзекуцию, правила требовали от нее присутствие рядом с королем, отчего она всегда была вынуждена становиться свидетелем последних минут жизни этой несчастной.
- Мне кажется ты поспешил, любимый, она ведь ничего толком не сказала. – говорила королева, поправив головной убор и стараясь отвести взгляд от вопившей внизу толпы, чей ор доносился даже сюда.
- Все, что надо, она сказала. – парировал король, страстно и не без удовольствия наблюдая, как ведьму привязывают к деревянному столбу.
- Да, но под пыткой, - ответила королева, взяв с подноса прислуги бокал с вином. – Ты же знаешь, что это не всегда правда. Боль может заставить человека признаться в чем угодно.