Когда ничего не подозревающая Марина вышла с тренировки, ее уже поджидала толпа ухажеров с букетами, которые наперебой начали выяснять с ней отношения. Инга все это время заливалась смехом в кустах. А вот Марк был единственным, кто раскусил игру девушки. Он дружил с Мариной с первого курса, все прочили им быть парой, но рыжую красавицу интересовала лишь учеба. Однако Марк настолько хорошо знал повадки и манеры девушки, что сразу заподозрил неладное. Поэтому в тот момент, когда Маринка уже была готова разрыдаться, парень вывел за руку ее сестру из укрытия и заставил при всех извиняться за свой розыгрыш и перед сестрой, и перед растерянными парнями. Он покорил сердце Инги своей решительностью и тем, что, по ее мнению, его симпатия к ее сестре сделала уже половину работы за нее. Терпеливо и почти незаметно она подбиралась к Марку, который сначала видел в ней лишь тень Марины, а потом настолько привык к тому, что она рядом, что однажды даже не заметил, как оказался с ней в одной постели, и она гордо объявила всем, что теперь они вместе.
Марина узнала обо всем уже слишком поздно, когда ничего нельзя было изменить. Тогда, когда довольная Инга пришла с кольцом на безымянном пальце и гордо рассказал о помолвке, и о том, что она отхватила завидного жениха. Теперь ее судьба устроена, и она ни за что не вернется в тухлый маленький городишко, в котором выросла. Затем события закружились с умопомрачительной скоростью. А когда Марина пришла к Зинаиде Львовне, чтобы спросить, как у того дела и предложить помощь, та даже не стала слушать и напрямую объявила, что житья Марине не даст. Однако обстоятельства сложились так, что следующие два года мать Марка была больше занята уходом за сыном, и курс Марины не вела. Но вот настал тот день, когда им суждено было встретиться. И здесь Марина была готова побороться за свою судьбу.
- Давай, Марго, - девушка снова тряхнула головой, отчего последние лучики заходящего солнца яркими вспышками пробежались по ее рыжим локонам. – Вернемся к учебе. Сама знаешь, что Зильвовна с меня завтра шкуру спустит, если я хоть где-то оступлюсь. Я должна сдать. Ради себя. Ради Марка. Пусть эта стерва знает, что она решает не все, и у меня своя судьба, которую выбираю я.
Марина устало перевернула страницу громадного учебного тома, который был больше похож на толстенный кирпич или старинный фолиант, в котором колдуны черпают свои знания, поднесла палец ко рту, дабы смочить его и продолжить листать, но тут же почувствовала сильную жажду. Почерневшая от кофе широкая кружка оказалась пуста. На дне мутным осадком болтались нерастворившиеся остатки напитка, напоминая девушке, как долго она провела без положенного сна и что теперь ей потребуется еще большая доза крепкого кофе, пока она окончательно не свалится на кровать без сил.
- Включи чайник, - прокричала Инга, видя, как подруга, едва волоча ноги, шла на кухню. Затем плюхнулась на кровать, отбросив в сторону книги и лекционные тетради. – Моя голова болит. Мне кажется, что внутри меня целая библиотека Ленина – так много всего, что я не знаю с чего начать.
На кухне послышался какой-то шум; голос Марины приглушенно доносился откуда-то из глубины, но разобрать что-то было невозможно. Как будто попав в большую пещеру, ее слова эхом резонировали, отбиваясь от стен словно мячик пинг-понга.
- Налей побольше! – кричала Марго, чувствуя, как солнце медленно скользит по ее лицу, щекоча и нагоняя сонливость.
Спустя пару минут свистящий звук кричавшего чайника оповестил о начале кипения. Марина вернулась в комнату, держа в обеих руках по кружке. Кофе был заварен и его терпкий аромат моментально наполнил все помещение. Марго нехотя открыла глаза – ей так не хотелось подниматься, опять вставать, покидать теплую солнечную ванну, чтобы вновь окунуться в мир лекций и сложных научных определений. Но аромат сделал свое дело. Она протянула свою руку и Марина, схватив ее, потянула на себя.