Раскрывая внутренний мир Киппенберга, не упрощая, не вульгаризируя его, Дитер Нолль сосредоточивает внимание читателя на проблеме соотношения личности и коллектива. Важнейшая особенность сегодняшней науки в социалистическом государстве состоит в том, что она решает вопросы комплексно и успехи ее зависят от большого коллектива, в котором отдельный ученый ведет какую-то одну тему, выполняет только часть общей работы. Научный коллектив в этом смысле напоминает огромную электрическую батарею, состоящую из множества элементов. Изолированный элемент тотчас теряет свою силу.
Вот почему в кризисной ситуации писатель не оставляет Киппенберга одного. Обрести свое прежнее «я», понять шаткость позиции «золотой середины», осознать свои истинные задачи в науке и подлинные критерии поведения в социалистическом обществе талантливый ученый сможет только вместе со своими товарищами по работе, только в коллективе, в реальной действительности.
Характерно, что и в ранних очерках, и в новом романе Дитер Нолль открывает перед своими героями конкретные, земные перспективы, рисует вполне реальный идеал, не уводит их в заоблачные выси или в мир иллюзий.
«В самом деле, мы о многом забываем, — говорит автор устами своего героя, — если существует идеал, то он не может для нас быть абстрактным понятием, утопией, он должен звать в будущее, которое вытекает из современности. Когда идеал теряет свою связь с реальностью, он становится волшебным фонарем, в свете которого реальность превращается в набор фантастических картинок; и тот, кто появляется с таким фонариком, может быть и неплохим парнем, но пусть он наберется мужества и не называет себя больше социалистом!»
Понять эти истины Киппенбергу и другим научным работникам института помогает секретарь партийной организации Босков. Хочется подчеркнуть, что писателю удалось создать живой, психологически убедительный, полнокровный образ партийного руководителя. Босков — выходец из рабочей семьи, коммунист со времен Веймарской республики. Благодаря несомненному дарованию еще молодой биохимик и физиолог получил в тогдашней Германии место на университетской кафедре. Но его преподавательская карьера оборвалась в 1933 году. Ему была уготована судьба узника гестаповских застенков, где он провел двенадцать лет — лучшие, молодые, невосполнимые годы своей жизни.
Босков принципиальный и отзывчивый товарищ, тонкий знаток человеческой души, он хорошо разбирается в сложных проблемах крупного научного коллектива и сам как ученый пользуется авторитетом.
Босков олицетворяет собой тип руководителя, тесно связанного с народом, человека творческого духа, деятеля партии марксистского типа, глубоко убежденного в преобразующей силе социализма. Поэтому к нему тянутся люди, у него ищет поддержки и беспартийный Киппенберг.
Смелый борец против карьеризма, академического высокомерия, чванства и лжи, Босков сознает и трудность партийной работы, ибо «в эпоху развития средств массовой информации сыщется не одна голова, где духовные ценности социализма перемешивались не только с пережитками прошлого, но и с американской идеологией потребления».
Случай с проектом Харры обнажил изъяны нравственной позиции Киппенберга, человека утилитарного склада ума, мнившего «себя бог весть кем, образцом, моделью того, как надо сегодня находить свое место в новом обществе». Этот случай обнажил и подлинное лицо директора института Ланквица, который внутренне сопротивлялся решению задач, выдвигаемых научно-технической революцией, отказывался от подлинного коллективизма в науке и считал своим союзником подхалима Кортнера. Профессор Ланквиц — человек надломленный, глубоко одинокий, он существует словно в башне из слоновой кости, пребывая в позе мнимого величия «высокой» учености, тщетно пытается не допустить в свой мир «непосвященных». Его, как призраки, обступают искаженные образы действительности. Так частный конфликт перерастает в романе в общую проблему борьбы против рутины и консерватизма в науке.
Члены рабочей группы Киппенберга хорошо понимают ситуацию: выполняя общественный заказ, коллектив отстаивает государственные интересы, и борьба идет с отжившими представлениями, носителями которых являются прежде всего Ланквиц и Кортнер.